— Ты не сказала им, что я не был на занятиях, да?
— Da. — Хитро улыбается она, помахивая вилкой а-ля «ну, же, смелее, пробуй». — Вот выучишь русский и сам расскажешь. — Протыкает самый толстенький кусочек теста с мясом, хмыкает. — Если сможешь, конечно.
Я бы злобно прищурился, да на меня все еще пристально смотрят ее родители. Не хочу их расстраивать. Поэтому натягиваю улыбочку и насаживаю на вилку pel’meni.
— Сомневаешься, значит? — Спрашиваю, не глядя в сторону Зои.
— О, да. — Звучит в ответ.
Макаю в соус. В один, затем сразу в другой.
«Она думает, что мне слабо»
— Вызов принят. — Говорю и отправляю блюдо в рот.
Глаза на лоб лезут — такое оно горячее. Выдыхаю пламя, как огнедышащий дракон, и утираю выступившие слезы. Русские громко перешептываются, и мама виновато подает мне стакан питьевой воды.
— Спасибо, мэм.
Прожевываю, глотаю, запиваю, беру еще одно. Делаю в этом странном комочке из теста дырочку зубами и выпускаю наружу бульон. Дую и затем уже кладу в рот и жую.
— Мммм… — Прикрываю веки и признаюсь: — Вкусно…
— Vkus-na. — Подсказывает Зоя.
Неумело повторяю за ней русское слово, и на меня вдруг обрушивается чуть ли не шквал аплодисментов. Удивленно хлопаю глазами — в последний раз кто-то так радовался моим успехам, когда я научился ходить на горшок.
Зоя
Родители слишком бурно реагируют на любое движение Джастина, но плюс в том, что они не переигрывают — действуют искренне, ведь этот парень почему-то реально им нравится. Хорошо хоть их устроило объяснение, что он разбил лицо, навернувшись со скейта. Не представляю, как кудахтала бы мама, узнай она, что над ним издевались незнакомцы в первый же день пребывания в чужой стране.
— Дочь, скажи ему, что пельмени — это ерунда. — Отец отламывает большой кусок хлеба. — Другое дело — уха! Да на природе, на костре, в котелке!
Пельмень застревает у меня в горле. «Нет, папа, только не это. Не сейчас»
— Чем тебе пельмени не угодили? — Морщится мама.
— Я возьму парня с собой на рыбалку. — Отец гордо ударяет кулаком по столу, хлеб выпрыгивает из его пальцев и, прокатившись по столу, ныряет в чашку с соусом.
— Не-е-ет, — умоляет мама. Она устало откладывает вилку в сторону.
Джастина здесь никто даже не спрашивает. Парень еще не знает, что ему грозит опасность — он преспокойно жует свой ужин.
— Переводи, дочка, переводи! — Отец не на шутку заводится. — Поедем с ним на природу, наловим рыбы, сварим. — Выбрасывает вперед руку с выпяченным вверх большим пальцем. — Во будет!
— Ээээ… — Теряюсь я.
— Какая рыбалка, Миша? — Терпение мамы лопается. — Ты с рыбалки сам возвращаешься никакусенький, да еще и без рыбы! Этим летом, вообще, сапог потерял…
— С рыбой! — Не унимается папа. — Вспомни того сома в прошлом году. На семь килограмм вытянул, еле в ванной поместился.
— Ага. Скажи еще, что это ты его поймал.
— Ну, так привезли его ко мне домой? Да. Значит, я. — Отец поворачивается к Джастину. — Сом, знаешь, какой наваристый был? Жирный, вкусный! — Затем ко мне. — Ты не молчи, доча, переводи.
— Напоите мне парня до поросячьего визга, будет возле палатки валяться, даже удочек не увидит. Знаю я вашу рыбалку! Рыбу из магазина привозите, чтобы не позориться.
Папа темнеет — задето его самолюбие.
— Знает она! Ты меня перед иностранным гостем пьяницей не выставляй.
— Да я твоих удочек сто лет не видела, — усмехается мама. — Они у тебя, вообще, есть? Нет?
— Удочки мои в гараже все лежат. Что их таскать-то домой?
— В твоем гараже сам черт ногу сломит, тащишь туда всякий хлам и складируешь.
Джастин оживает: он услышал знакомое слово — «черт». Кажется, до него доходит, что за милым перебрасыванием фразами кроется настоящая перепалка.
— Да дай ты мне пацана приобщить к мужскому делу! — Папины брови сходятся на переносице.
Мне уже совсем не по себе.
Мама тоже не собирается сдаваться:
— Сына уже приобщил! Хватит. Бежит теперь от тебя с твоими рыбалками, как от огня.
— Пф! — Отец и здесь не теряется. — Степка наш в твою породу, в бабскую. А тут сразу видно — мужик. — Указывает в сторону Джастина. — Первый день в России, а уже по морде получил!
— Папа… — Сглатываю я, растерянно втягивая голову в плечи.
— А что? Будешь мне и дальше сказки рассказывать про скейт? Да его покатушки бы в двадцати метрах от дома закончились, до магазина по нашим дорогам не доехал бы.
— Миша… — Мама обмахивается салфеткой и виновато улыбается, косясь на американца. — Ты чего такое говоришь?