Вру. Не трое — Зоуи бросает взгляд на часы и устало закатывает глаза. Ее явно напрягает мое присутствие.
Ну, что ж. Придется немножко потерпеть, крошка.
— Что тут у нас? — Спрашиваю громко и сажусь на свободный стул.
Потираю ладони.
— Руки помыл? — Ехидно спрашивает девчонка и кивает в сторону раковины.
Ее губ касается легкая довольная ухмылочка.
Глава 2
Зоя
Джастин не переоделся. И его бицепсы все так же плавно перекатываются под рукавами футболки, пока он моет руки. А, может, и переоделся. Кто его знает? Мама сказала, что парень додумался приехать в холодную Россию без теплой одежды, зато зачем-то притащил с собой скейтборд. Где он собирается здесь на нем кататься? На первой же выбоине упадет и сломает свой надменный, высоко задранный от наглости нос.
Одинаковые футболки, одинаковые пары джинсов — ну, это, вообще-то, многое объясняет. Я недоумевала, отчего Челси в каждом видео-чате предстает передо мной в одной и той же одежде. Вроде, не из бедной семьи. Но, оказывается, все гораздо прозаичнее: американцы просто берут понравившиеся вещи оптом.
Вообще, им в этом смысле больше повезло, чем нам. Особенно южанам. Пока мы закупаемся одеждой весенней, летней, зимней, обувью на каждый сезон и на любые капризы погоды, они имеют возможность тратить эти же деньги на что-то более полезное. Еще и на отдых остается. Интересно, а как этот умник запоет, когда у нас похолодает? Или когда выпадет первый снег?
Хотя… он же собирается быстрее свалить. Вот и пусть валит. Скатертью дорожка!
— Джастин, — мама опять подскакивает. Ей не терпится увидеть его реакцию, когда он попробует угощения, над которыми она колдовала все утро. — Рашн фуд. Я старалась.
Мне ее, правда, жаль. Разве этот хлыщ способен оценить ее труды?
— Садись, сынок. — Улыбается папа. После разговора с руководством университета он так и сияет. А уже мне ли не знать, с каким бы удовольствием он свернул в бараний рог это любителя подымить. Степе частенько попадало солдатским ремнем в детстве и даже в юности. — Угощайся.
Кстати, странно… Челси вроде говорила мне, что в Америке редко можно встретить курильщиков. Это занятие считается пагубным, и «только идиоты могут добровольно портить свое здоровье». М-да. А еще она упоминала, что ее брат — спортсмен. Какой же он спортсмен, если дымит, как паровоз?
— Челси сама выбрала блюда для своего первого русского ужина. — Сообщаю я, когда Джастин, сев за стол, начинает сканировать недоверчивым взглядом содержимое тарелок и салатниц. Он испуганно сглатывает и даже слегка морщится, увидев «сельдь под шубой». — Жаль, что она так и не попробует. Для нас, русских, собираться за столом всей семьей — хорошая традиция. Мы празднуем, общаемся и делимся новостями. Это называется «за-сто-лье».
Папа довольно кивает и выжидающе оглядывает гостя. Всем своим видом он говорит «только попробуй, не попробуй».
Мама снова подскакивает:
— Начнем с горячих блюд? — Наливает из пузатой кастрюльки половником в глубокую тарелку борща с зеленью и кладет сверху щедрую ложку сметаны. Ставит перед Джастином. — БорЩ. — Улыбается она.
На лице мамы застывает почти детский восторг. На лице парня — настоящий ужас. Папа подвигает к нему ложку и тарелку с хлебом.
— Bortsch… — Лепечет американец.
Я даже вижу, как перед его глазами проносится вся его жизнь. Пара секунд сомнений, и три пары глаз, уставившихся на него, делают выбор неизбежным. Видимо, парень все-таки знаком с хорошими манерами, потому что, не смея отказаться, он берет ложку и зачерпывает немного супа.
— Горячий, жидкий салат… из свеклы? — Спрашивает Джастин, косясь в мою сторону.
Но все ждут, когда он попробует.
— Суп, — ехидно улыбаюсь я.
— Ты с хлебом, с хлебом, — подсказывает ему отец и подает здоровенный кусок.
Джастин в это время совершает подвиг — берет в рот ложку борща и с трудом проглатывает.
— Вкусно? Вкусно? — Нетерпеливо спрашивает у него мама, наливая и нам с папой супа.
— Вкусно? — Перевожу я, победно вздергивая бровь. — Или уже хочется бежать в МакДональдс? Ты только не рыдай. — Приступаю к еде. — У моих родителей все строго — не съел, из-за стола не выпустят.
Джастин растерянно кивает и честно пытается съесть, а папа собственным примером показывает ему, как нужно прикусывать хлебом. Мне, конечно, жалко парня, но внутри все торжествует.