Испуганный, он открыл глаза, не соображая, что происходит.
– Мясники, все вы мясники. Лучше застрелите меня, но оставьте мои ноги в покое.
Еще до того, как он успел поднять голову, она столкнула его и сильно ударила кулаком в плечо. Он схватил ее за ноги. Черт, если ему не удастся остановить ее, все швы разойдутся!
– Все вы сукины сыны! – Она с силой размахивала правым кулаком, так что он еле успел увернуться. – Отпустите мои ноги, дайте мне умереть с неотрезанными ногами!
Услышав ее крики, Гаррисон пришел, чтобы помочь. Через минуту Анджела замолчала и моментально уснула.
– Бедная мисс Анджела, – проговорил Гаррисон. – Перед ее глазами такие ужасные картины. Но она была всегда такой смелой и решительной. – Он переводил взгляд от лежавшей молодой женщины на сидящего рядом мужчину. – Но она поправится?
Рэнсом окунул кусок материи в кастрюлю с водой, выжал его и положил Анджеле на лоб.
– Я сам не знаю, – тихо ответил он.
Глава 16
– Я смогу дать вам деньги после того, как продам стадо, миссис Оутс. Или я могу оставить молодого бычка. Если вы хотите, мы можем заколоть его для вас.
Рэнсому очень не хотелось оставлять Анджелу, но Хоколинши советовал, чтобы она неделю отдохнула. Потом Гаррисон нашел жену фермера, которая согласилась ухаживать за Анджелой, пока они не доставят стадо на железнодорожную станцию. То, что вчера казалось удачной идеей, потеряло свою привлекательность сегодня, когда Рэнсом стоял посреди двора.
– Я с удовольствием возьму бычка, но вам надо зарезать его сейчас же. – Миссис Оутс указала рукой на стоявшего недалеко животного. – Я слышала, что у ваших быков техасская лихорадка, и я не хочу, чтобы моя корова, которая дает молоко, заразилась.
– Я понимаю вас, миссис Оутс. Серхио, приведи кого-нибудь, кто сможет зарезать бычка.
– Хорошо, сеньор майор.
– Майор? – переспросила миссис Оутс, усмехнувшись.
– Это случайная оговорка, мадам. Моя военная служба давно окончилась.
– Без сомнения, вы принадлежали к конфедератам. – Губы миссис Оутс сжались в тонкую полоску. – А теперь привели быков из Техаса?
Рэнсом слегка наклонил голову, соглашаясь с ней.
– Вряд ли вас ждет теплый прием у нас.
– Война уже давно окончилась, миссис Оутс.
– Не только потому, что вы бывший конфедерат. Они боятся техасской лихорадки, которую могут принести ваши быки.
– Весьма благодарен за предупреждение, мадам.
Уже в течение нескольких недель мысль о том, как канзасские фермеры отнесутся к угрозе техасской лихорадки, беспокоила Рэнсома. Он не мог предсказать, какова будет их реакция на появление нескольких тысяч животных, движущихся к железнодорожной станции.
В данный момент он постарался отвлечься от этих забот, беспокоясь о том, что будет с Анджелой. Ему очень не хотелось оставлять ее на ферме, которая выглядела невероятно запущенной. Не очень нравилась ему и сама миссис Оутс, чьи карие глаза были такие же вылинявшие, как выгоревшие на солнце ленточки от ее шляпки.
– Хорошо было бы, если бы вы оставили мешок муки, – проговорила миссис Оутс. – Если, конечно, у вас есть. Вашей жене надо будет что-нибудь испечь. И свежие бисквиты обрадуют мистера Оутса, когда он с детьми вернется из города.
– Я думаю, тут есть немного муки. – Рэнсом указал на нагруженную лошадь.
Поскольку до железнодорожной станции было всего несколько миль, Сойер предложил оставить на ферме как можно больше продуктов, чтобы хозяйка хорошо ухаживала за Анджелой. Изможденный вид миссис Оутс заставлял сомневаться в том, что у нее было достаточно еды.
– Боюсь, что разгневанные быки, от которых пострадала моя жена, уничтожили и наши запасы, – сказал Рэнсом. – Кое-что нам удалось спасти, и все это находится здесь. Если вы покажете, куда нужно сложить продукты, мистер Крейтон снимет эти мешки с лошади.
– Вот сюда, мистер Крейтон, – с удовлетворением указала миссис Оутс.
Рэнсом присел рядом с носилками, которые Хоколинши соорудил специально для того, чтобы перевезти Анджелу. Завернутая в это хитрое приспособление, она спала. Рэнсому не хотелось ее будить, но он не мог уехать, не попрощавшись.
Проведя пальцем по ее подбородку, он с трудом сдержал свое желание поцеловать каждую ранку на ее лице. Ему хотелось сказать ей много хороших слов, но ни время, ни место не были подходящими. Он никогда в жизни не забудет ужас, который им овладел, когда он увидел массу разъяренных животных, мчащихся к лагерю, где была Анджела. Находясь на дальнем конце стада, он не мог ни остановить быков, ни пробраться сквозь них и увезти ее в другое место. Он мог только еще сильнее прижаться к своей лошади и молить Бога о том, чтобы он дал ему возможность прожить достаточно долго и успеть рассказать своей жене, как сильно он любит ее. И еще он должен был молить Бога о том, чтобы Анджела дожила и смогла услышать его слова. В какой-то момент в эту страшную ночь Рэнсом понял, что мысли о Сабрине больше не преследуют его.
Он осторожно приложил руку к ее уху, потом просунул пальцы сквозь ее темные волосы, волосы, которые несколько недель назад он с болью отрезал.
– Пройдет четыре или пять лет, и они опять будут длинными, – негромко сказал он.
Веки ее приподнялись, большие серые глаза с удивлением смотрели на него, на лице появилась неуверенная улыбка.
– Тебе здесь будет спокойно, а я вернусь, как только продам быков. – Ему не хотелось напоминать ей о Сейлере, так же как не хотелось оставлять ее на этой полуразрушенной ферме. – О'Брайон не сможет найти тебя здесь, даже если он преследовал нас.
– Не беспокойся обо мне, я скоро поправлюсь. Хоколинши сказал, что у меня просто очень много синяков.
– Если бы нам не нужны были деньги, чтобы содержать ранчо...
Она заставила его замолчать, приложив пальцы к его губам.
– Ты должен это сделать ради Ричарда и Эвиты, ради Серхио, Франциско и...
Когда Анджела остановилась, он поцеловал ее пальцы, лежавшие у него на губах, и продолжил вместо нее:
– Ради тебя и меня.
Она открыла рот, как будто собираясь что-то сказать, но промолчала.
– До железнодорожной станции Бакстер мы можем добраться за один день. Как только мы продадим быков, я немедленно вернусь. Пройдет неделя, может быть, даже меньше. Потом мы вернемся домой.
– Не все смогут вернуться, – ее нижняя губа дрожала, – Томми ведь погиб?
– К сожалению, да.
Слезы навернулись у нее на глаза.
– Перед тем как мы уедем, я хотела бы побывать у него на могиле. Мне ведь надо написать его матери.
– Серхио вырезал красивый крест. – Он вытер рукой ее слезы. – Думаю, это хорошее место для могилы, Хоколинши сам выбрал его.
Рэнсом отнес ее в маленькую комнату и положил на кровать, стоявшую в углу.
– Нам не удалось спасти твои вещи. Думаешь, миссис Оутс сможет одолжить тебе какое-нибудь платье? – Вспомнив, как выглядела миссис Оутс в бесформенном вылинявшем платье, он добавил: – Я куплю тебе новое, как только продам быков, что-нибудь очень красивое.
В этот момент он сообразил, что никогда ничего не покупал своей жене, а она никогда его не просила ни о чем. Сабрина потребовала бы подарки в каждом городе между Галлатином и Техасом. Медальон этот он купил только потому, что Сабрина настаивала. Рэнсом достал медальон из кармана и протянул его жене.
– Это принадлежит тебе. Я не должен был сердиться из-за того, что Сабрина отдала его тебе. – Он положил медальон на ладонь Анджелы, загнул ее пальцы вокруг него и поцеловал костяшки ее пальцев. – Мне пора идти.
– Не беспокойся, – сказала Анджела, – когда ты вернешься, я буду совсем здорова.
Он нагнулся к ней и, как будто подтверждая ее обещание и соглашаясь с ним, еще раз поцеловал.
– Я скоро вернусь.
Выйдя из дома, он вскочил на лошадь, которую привел Гаррисон. Пришпорив коня, он поехал вперед, стараясь подавить свое желание остаться с Анджелой, бросив все стадо на произвол судьбы.