— А мне другой причины в голову не приходит, чем тебя не устраивает этот магазин. Сейчас в нем сразу всего наберем, и прямиком на Алькину дачу.
— А я повторяю: сюда нам нельзя. Видишь новый дом с башенками?
Дом я видела, а вот взаимосвязь между ним и закупкой продуктов не улавливала.
— Там купил квартиру мой друг, — продолжал Игорь. — И он именно в этот магазин ходит.
— Если он живет в таком доме, то наверняка не сам ходит…
— Именно что сам, — перебил он. — По выходным. И жена его ходит, и дети, и они меня знают…
— Не трудись продолжать. Если они тебя увидят со мной, возникнут ненужные вопросы. Уговорил. Поехали дальше. Там по пути еще несколько магазинов эконом-класса будет. Твой друг в них явно не ходит. Правда, и выбор там победнее. Есть еще и «Ашан». Так что выбирай.
— Едем в «Ашан», — принял решение он. — Это далеко. Там уж точно ни с кем не столкнемся.
«Ох, не знаешь ты, милый, о чем говоришь», — подумала я. Там постоянно с кем-нибудь сталкиваешься. Тележками. Столпотворение жуткое! Ну ничего. Пускай поглядит, как народ живет. Тоже полезно.
Пока мы добирались, Игорь вспомнил:
— Слушай, а вроде около самого поселка тоже какой-то приличный магазин был. Когда мы раньше к Алевтине ездили, то им пользовались.
— Совершенная правда, — подтвердила я. — Но зимой там пожар случился, и теперь они восстанавливаются.
Когда мы вошли в «Ашан», мой любимый в лице изменился, и, глядя на него, я испытывала некоторое злорадство. Сам выбрал, сам и страдай!
Он взял тележку и, плотно сжав губы, нырнул в толпу. Я шествовала рядом, кидая в корзину продукты. Игорь беспрестанно бормотал себе под нос что-то непонятное. Вдруг он на мгновение застыл как изваяние, ойкнул, скукожился и, стремительно вильнув за огромный стеллаж, испарился.
Я бросилась следом, однако в соседнем проходе его не обнаружила и принялась растерянно вертеть головой во все стороны. Что делать? Какая шлея ему на сей раз под хвост попала? Где его теперь прикажете в этой сутолоке искать?
Вокруг меня бурлил нескончаемый водоворот людей и тележек. Наконец я догадалась воспользоваться мобильником.
— Ты где? — услышав в трубке его голос, задала я сакраментальный вопрос.
— Здесь, — послышался короткий ответ.
Судя по шуму, доносившемуся из трубки, он и впрямь еще находился в магазине.
— Я спрашиваю, где именно ты находишься, как тебя найти и зачем ты удрал?
— Сейчас объясню… Черт его знает, где я нахожусь.
— Погляди по сторонам. Что на полках? — напутствовала его я.
— Чай, — уверенно произнес он.
— Стой, никуда не двигайся и не отключайся. Я иду.
Пять минут спустя я его обнаружила. Он действительно топтался возле чая. Бледный, даже губы побелели.
— Тебе плохо? — заволновалась я. — Куда ты так понесся?
— Там мой зам. — По экономике, — трагически прошептал он.
— А-а-а, — понимающе протянула я. — Значит, уходим.
Игорь не шелохнулся.
— Он такой сноб и эстет, а у самого полная тележка, — подавленно пробормотал мой любимый. — Вина вроде какие-то уникальные собирает, а в тележке у него пиво. И, представляешь, Таня, мешок сахара! А они с женой на разных дорогих диетах постоянно сидят.
— Полное крушение идеалов, — не выдержала я. — Дорогой мой, каждый экономит как может. Может быть, он не для себя покупает. Сахар, скажем, бабушке в деревню, варенье она любит варить. Слушай, он ничего сейчас не строит?
— Баню, — жалобно сообщил Игорь.
— Тогда ясное дело: для рабочих. Не в «Глобус Гурмэ» ведь для них сахар и пиво закупать.
— Сам? Для рабочих покупает? — никак не мог прийти в себя от потрясения мой любимый.
— Ох, милый, на что только люди не идут, чтобы сэкономить.
— Все равно полный бред. А главное, чуть не столкнулись.
— Поехали, — надоело мне. — Бросай тележку. В очереди стоять не будем. А то еще с кем-нибудь столкнешься. По дороге найдем какой-нибудь маленький магазинчик. Ты посидишь в машине, а я сама справлюсь. Обойдемся без разносолов.
От радужного моего настроения почти ничего не осталось. Нет, я, конечно, понимала, что Игорь не хочет засвечиваться. Мне это тоже было ни к чему. Узнав о нашей связи, его жена вполне могла поставить вопрос ребром. Я трезво оценивала свои возможности и сильно подозревала, что при таком повороте событий мой любимый не захочет ничего менять в своей жизни и выберет, конечно, семью. В конце концов, там его дети, имущество, а он человек достаточно практичный. Я давно это поняла и приняла. Но все равно было противно. Уж больно суетливо прятался. Словно я была чем-то очень постыдным.
Остановились возле меленького магазинчика, я закупилась там всем, что нашла. У кассы мне вспомнились слова Алевтины. И впрямь опять я расплачиваюсь. Даже денег не предложил. Сидит себе спокойно в машине! Пожалуй, ни разу еще за все десять лет Игорь не раздражал меня до такой степени.
Нагруженная пакетами, я поплелась на улицу. Хоть тут догадался выйти, открыть багажник и переложить в него мою кладь.
Разговаривать мне все равно не хотелось, и до Алькиной дачи мы доехали в гробовом молчании. Лишь на участке я начала оттаивать. Воздух был насыщен запахом цветущей сирени и еще чего-то цветущего и благоухающего. Дул теплый майский ветерок. И все вокруг было такое нежно-зеленое! И — тишина. А впереди почти два дня…
Игорь подошел, обнял меня. Раздражение мое ушло, я больше не обижалась и тихо проговорила:
— Красота, да?
— Как в сказке, — откликнулся он. — Танечка, я так рад, что мы вырвались.
Весь этот день мы были вместе. Погуляли, честно проинспектировали результаты ремонта, руководствуясь Алькиным списком. Я бы на се месте осталась вполне довольна. Коттедж с террасой получился очень уютным. Жила бы в нем да жила вместе с Игорем. Но подруга моя, когда сама приедет, наверняка обнаружит сотни, а может, и тысячи недоделок, и не удивлюсь, если начнет ремонт сначала.
Я приготовила обед. На воздухе аппетит у нас разыгрался! Самые простые продукты казались вкуснющими.
— Вот, Танюша, а ты расстраивалась, — вытирая посуду, которую я мыла, с блаженным видом произнес Игорь.
Утром я проснулась от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Открыла глаза… и решила, будто еще сплю. На меня, не мигая, смотрел мужчина — черненький, смуглокожий, с раскосыми черными глазами. Вылитый Чингисхан!
Какое-то время мы молча таращились друг на друга. Потом до меня дошло, что это совсем не сон. Я с истошным визгом натянула на себя одеяло до подбородка и рявкнула:
— Вы кто?
Рядом со мной на кровати, как ужаленный, подскочил Игорь и, узрев незнакомца, задал ему тот же вопрос.
Тот наконец-то моргнул и произнес нечто нечленораздельное.
— Вы, верно, рабочий? — начала догадываться я и проиллюстрировала свои слова жестом, будто забиваю гвозди.
Чингисхан заулыбался и часто-часто закивал головой, будто китайский болванчик.
— А мы друзья Альбины Ильиничны! — проорала я.
Он продолжал кивать головой. По-моему, ничего не понял.
Игорь к этому моменту окончательно проснулся и грянул громче меня:
— Что ты делаешь в нашей комнате? Брысь отсюда!
Улыбка с лица Чингисхана исчезла, и его сдуло.
Игорь, выбравшись из кровати, натянул трусы и джинсы.
— Пойду выясню, зачем они заявились, когда их не ждали. У меня мобильник внизу остался и чемодан. Сопрут еще. Потом этих рабочих и не найдешь.
Он сбежал вниз по лестнице. Некоторое время ничего не было слышно, затем с улицы до меня донеслись громкие голоса. Я высунулась в окно.
Игорь и три одинаковых чингисхана стояли у пресловутой веранды и объяснялись на пальцах. Голоса они тоже использовали, но вспомогательно. Если так можно выразиться, для усиления смысла языка жестов.