— Кто же тебе мешает? Начни по-новой.
— Куда же мне Юрку с детьми-то девать? Нет, мне только остается внуков дожидаться. А ты еще и ребеночка завести вполне успеешь.
— Алька, какой ребеночек! — схватилась я за голову. — Дай с мужиками хоть разобраться! А то с обоими поругаюсь, и в результате останусь совсем одна.
— Типун тебе на язык!
В дверь позвонили.
— Беги, встречай своего сумасшедшего! Ой, я же в халате! Переодеться забыла! Сейчас!
Я спешно открыла входную дверь. На площадке, странно растопырив руки, стоял взъерошенный Костя.
— Заходи.
Изогнувшись всем телом, он чмокнул меня в губы, скороговоркой бросив:
— Руки испачкал об машину. Какие-то гады мне ручку дверцы измазали. Срочно бегу отмываться. Где здесь ванная?
— Там, — указала я в конец коридора.
Из спальни высунулась Алькина голова. Все это время подруга подглядывала за нами в щелочку.
— Берем! Потрясающий мужик! — прошептала она.
Я замахала на нее руками.
— Да погоди ты. Оденься лучше.
Голова спряталась и мигом высунулась обратно.
— И совсем не пижон.
— Мне лучше знать, — шикнула на нее я. Голову Алькину сдуло, но она тут же возникла вновь.
— Так мне что, в комнате сидеть? Я есть или меня нет?
— Оденься, — взмолилась я. — И после этого можешь быть. Голой знакомить тебя не стану, даже и не надейся.
— Пошло и глупо, — обиделась Альбина.
Из двери ванной высунулся Вавилов:
— Что за крамольные разговоры? Кто голый? Алька, не успевшая спрятать голову, ойкнула и сказала:
— Ой, извините! Здравствуйте! Я — Альбина!
— Сейчас руки вытру и приду знакомиться, — пообещал Костя.
Альбина еще раз ойкнула и исчезла.
— А почему она голая? — прокричал Костя. — Чем вы тут занимались?
— Готовились к твоему приходу, Алька все платье выбирала, да не успела: ты слишком быстро приехал.
Волнение неожиданно меня совершенно оставило, уступив место веселью.
— Так, может, мне лучше пока выйти и подождать за дверью? — спросил Костя.
— Пошли в гостиную, а Алька скоро появится.
Он подошел вплотную ко мне.
— Я хочу поговорить с тобой наедине. Без подруги.
От его близости у меня начало сбиваться дыхание. Я потащилась в гостиную. И уже мгновение спустя Костя увлек меня на диван, обитый кремовой кожей, под цвет обоев и занавесок, и начал целовать. У меня едва нашлись силы его оттолкнуть.
— Это не называется поговорить. И Альбина в любой момент появиться может. И вообще, почему ты вчера вечером не позвонил мне?
— Да я, если честно, и сегодня не собирался. Ты такая была грустная, когда я тебя домой вез, и мне было ясно: ты мучаешься, не определилась еще, а возможно, вообще о том, что произошло, жалеешь. Зачем же давить на тебя?
— Давить? — изумилась я. — Ты что же, вообразил, будто я назло Игорю к тебе поехала?
Он потупился.
— Я не решил, но очень боялся этого. Вот и задумал: если у тебя это тоже серьезно, ты сама позвонишь. А не позвонишь, ну что ж. Значит, видеть больше меня не хочешь, и этот тип для тебя важнее.
— И ты даже не попытался бы…
— Как видишь, попытался, не выдержал! Как чувствовал. Вдруг что-то кольнуло. И думаю: нет, плевать мне на все эти самолюбия, позвоню. Тебя-то что к нему вдруг вчера понесло? Или он к тебе явился?
— Какая разница. Он тоже захотел со мной поговорить. Пойми, мы ведь десять лет были вместе.
Костя присвистнул.
— Срок, однако.
— Вот именно. Имел он право на разговор?
— Да на что он право имеет! — вдруг с яростью воскликнул он. — Двум таким бабам столько лет голову морочил! Он ведь ни тебя, ни жены своей не стоит!
— Не надо, Костя! Мне он ничего не обещал и голову не морочил. Это был мой собственный выбор.
— Ах, ты его еще и защищаешь! — у него ноздри раздувались от гнева.
— Никого я не защищаю, а ради справедливости констатирую факты.
— О какой справедливости ты говоришь, когда тебе доставались одни объедки с барского стола!
— Костя, я сейчас обижусь.
— Проехали. К черту Игоря. Или… — он осекся. — Или ты согласилась?
— Я не дала ему пока ответа.
— Пока? — Он часто-часто заморгал и снял очки, отчего лицо его стало совсем беззащитным. — Значит, ты еще думаешь? Полагаешь, что сможешь с ним дальше жить?
Я смотрела на него и теперь удивлялась: что мне могло быть неясно полчаса назад? Вот сидит человек, который любит меня. Да, он ни разу не выразил своего чувства словами, но ведь его поведение красноречивее любых слов. А не говорил, что любит, боясь, как бы я его не отвергла.
— Нет, я не буду с ним больше жить. Не хочу. Не надо мне этого. Хочешь, вот прямо сейчас, при тебе, позвоню ему и скажу!
— Я вообще не хочу, чтобы ты больше с ним разговаривала! Пусть валит ко всем чертям! Запрещаю тебе звонить ему! Сам поймет, когда не позвонишь. А я тебе запрещаю! Потому что люблю тебя! Люблю! Понимаешь?
Из коридора послышались громкие аплодисменты. Паразитка Альбина нагло подслушивала! Ох, как наверняка наслаждалась! Еще бы: бесплатная мелодрама на дому. С криками: «Горько!» она вошла в комнату.
— Вы уж извините, что прерываю на самом интересном месте, но очень хочется познакомиться. Я лучшая подруга Тани.
— А я Константин. Тоже лучший друг Тани и очень надеюсь, что будущий муж. Если, конечно, она примет мое предложение руки и сердца, которое я имею честь ей сейчас сделать. Заметьте, при свидетелях, — повернулся он к Альбине.
Они оба выжидающе уставились на меня.
— Что молчишь? Отвечай! — не выдержала моя подруга.
— Ну, вы и формалисты! Будто и так непонятно. Конечно, да! Хотя… — я хихикнула, — может, мне взять тайм-аут на размышление?
— Ну уж нет! — запротестовала Альбина. — Я пошла за шампанским. У меня как раз бутылочка имеется в холодильнике.
Стоило ей покинуть гостиную, Костя обнял меня.
— А как же мой папа? — спросила я.
— Знаешь, мне почему-то кажется, что он не будет против, — весело отозвался Костя. — В тот вечер, когда мы с ним познакомились, он мне намекнул.
— Старый сводник.
— Он мировой мужик. Еще внуков понянчит.
— Ты и это ему обещал?
— Намекнул.
— А вот и шампанское! — громко оповестила нас о своем возвращении Альбина. — Костя, открывайте!..
Мы с Константином уже несколько месяцев были женаты, когда на весьма пафосной вечеринке столкнулись с Игорем и его женой. Все той же. Людмилой.
Она немедленно нас узнала. Обрадовалась. Игорь лишь холодно улыбнулся. Завязался обычный, ничего не значащий светский разговор. На Костю я старалась не смотреть. Впрочем, он вел себя абсолютно корректно. И даже весьма остроумно поведал Людмиле, как мы ездили в свадебное путешествие в Испанию. Людмилино лицо посветлело:
— Ой, поженились! Я вас от души поздравляю. — И, улучив мгновение, шепнула мне на ухо: — Танечка, что я тогда говорила. Вы с Константином созданы друг для друга.
Мне оставалось только согласно кивнуть. Я действительно была счастлива.
— Приходите все же к нам в гости, — продолжала Людмила.
— Или вы к нам, — вежливо подхватила я.
— Вот только расписание скорректируем, — сказал Константин.
— Да, да. Расписание обязательно. Очень напряженный у меня период, — мрачно бросил Игорь.