В итоге я решила, что немного поголодать будет очень полезно для фигуры. И это немного меня подвело - я прямо чувствовала, что с минуты на минуту мой живот взбунтуется и громко заурчит. Это был бы самый позорный позор в моей жизни.
К счастью, больше желающих выступить не нашлось. Виктор сделал знак официантам, и они стали выносить закуски и выпивку. Неужели я сейчас смогу хоть что-нибудь укусить? Много не влезет, но хоть малюсенький кусочек. И плевать на платье и выпирающий живот.
- Не отходи далеко, - распорядился издатель, заметив мое движение в сторону столов в едой.
- Угу, - я кивнула и стала пятиться черепашьим шагом.
Конечно, слушаюсь и повинуюсь. Только спасу себя от голодного обморока и буду стоять рядом, как приклеенная. Имею я право схомячить хоть кусочек?
Приняла бокал красного вина из рук официанта - вино не люблю, но шампанское не люблю еще больше, так что кивнула на бокал сухого. У блюда с канапе почти захлебнулась слюной, как голодная подъездная кошка. Ухватила закуску и надкусила, едва сдержав стон блаженства. Боже, это даже лучше, чем секс! Съела канапе и потянулась к блюду с креветками. Вот тут-то меня и поймали.
- Аннук, - раздался за спиной голос Виктора, - позволь представить тебе господина Лурье.
Я с сожалением глянула на креветку: извини, дорогая, но быть нам вместе, видно, не судьба. Подавила глубокий вздох и развернулась, засияв вежливой улыбкой.
Возле Виктора стоял мужчина. Я быстро оглядела его, стараясь не очень демонстрировать своей интерес. Ну, мужчина, как мужчина. Две руки, две ноги, голова. Ничего выдающегося, ни хвоста там, ни чешуи. Даже рогов, и тех, нет.
Впрочем, это за меня сказала моя природная вредность. А если отбросить то, что из-за этого господина я так и не успела перекусить, то надо отдать ему должное - он был привлекателен. Очень привлекателен. Высокий, темноволосый и неожиданно голубоглазый. А я думала, что такая внешность бывает только у героев любовных романов.
Но это все лирика, а мне нужно обаять этого мужика. Поэтому я приосанилась, чуть склонила голову, грациозно выгибая шею (любуйся, на здоровье!) и сказала:
- Рада знакомству, месье Лурье.
Господин Лурье сграбастал мою руку и приложился к ней губами.
- Для вас просто Марк, Аннук, - ответил он, продолжая удерживать мою ладонь.
А я замерла. Вот это ГОЛОС! Йо-хо-хо! Это не голос, это секс в какой-то сумасшедшей концентрации. От такого голоса женщины должны моментально выпрыгивать из трусов. Я даже огляделась, нет ли поблизости дам, желающих ему отдаться. Дам не наблюдалось, и это было странно. Но почему-то порадовало. А вот то, как я отреагировала на него, наоборот, разозлило.
От ярких, неожиданных эмоций я прикусила губу, и господин Лурье, то есть Марк, понятливо усмехнулся. Черт, кажется он меня спалил! Продолжая понимающе улыбаться уголками губ, Марк легко прошелся кончиками пальцев по моей ладони.
Я попыталась стряхнуть странные чувства, которые разбудил во мне этот мужчина.
Почему странные? Да потому, что такого не бывает. Не может женщина возбудиться от одного только голоса незнакомого мужчины. Я в это не верю.
Можно хоть сто раз сказать «халва», но во рту от этого слаще не станет. Так и здесь. Я могла верить или не верить, но факт остается фактом - его голос рождал приятное томление внутри, внизу живота.
Пока я предавалась самоанализу, Марк продолжал удерживать мою руку в своей. Стоп, достаточно.
Я решительно вернула себе стою конечность и шагнула к Виктору, словно пытаясь отгородиться от обаяния господина Лурье.
Мое отступление не осталось незамеченным, и улыбка Марка Лурье стала совсем уж понимающей. Настолько, что я ощутила нестерпимое желание смыть ее, выплеснув ему в лицо бокал красного вина. Боюсь только, что Виктор подобного поведения не одобрит, а что подумают мои многочисленные гости…. Нет, не могу позволить себе такой роскоши, увы.
Марк продолжал улыбаться, Виктор ничего не замечал. Я взяла своего издателя под руку, демонстрируя, что кавалер у меня уже есть и другого мне не надо. Кажется, Марк не поверил.