В сотый раз Сузан упрямо пробормотала из-под одеяла:
— Он не любит меня, раз предложил руку и сердце другой. Вот пусть на ней теперь и женится!
— Но это уж какой-то детский сад! — бессильно развела руками Лаура. — Ну, хочешь, я сама поговорю с Джейсоном?
— Не надо, — испуганно попросила Сузан. И, секунду поколебавшись, высунула голову из-под одеяла и робко спросила: — А что пишут в газетах о презентации романа? И о празднике в особняке?
Лаура хмыкнула.
— Кого ты обманываешь? Сказала бы прямо, что сгораешь от нетерпения узнать, что же произошло между Джейсоном и Эстер после твоего бегства. — Поскольку Сузан виновато промолчала, блондинка торжествующе произнесла: — Они помирились, вот что! В прессе нет ни слова о предполагаемом скандале. Наоборот, все журналисты только и пишут об их неземной любви и гадают, где же новобрачные проведут медовый месяц.
Сузан достала носовой платок, громко высморкалась. И жалобно протянула:
— Так и знала, что этим все и закончится… Иного и быть не могло.
— Могло, если бы тебе не вздумалось разыгрывать из себя недотрогу. Ну не смешно ли сначала провести ночь с мужиком, а затем упрекать его в том, что он тебя домогается?
Сузан сделала умоляющий жест.
— Пожалуйста, не надо. Я и так никогда не прощу себе той минутной слабости. Идя в гости к Джейсону, я мысли не допускала даже о невинном поцелуе, не то что о… — Запнувшись, она махнула рукой. — Меня в тот момент словно подменили. Сознание отключилось. А когда рассудок вернулся, было уже поздно.
Лаура сочувственно погладила подругу по руке.
— Понимаю. Ум бессилен, когда в дело вмешиваются гормоны.
— Я, такая правильная, и вдруг… с мужчиной собственной подруги… — никак не могла успокоиться Сузан. — Расскажи мне об этом кто-нибудь год назад, я бы смертельно оскорбилась и перестала разговаривать с тем человеком.
— Да не переживай же так. Все равно уже ничего не исправишь.
— Увы, — согласилась Сузан. — Но так хотелось бы…
Некоторое время подруги молчали. Наконец Лаура спросила:
— И что ты теперь намереваешься делать?
Сузан неопределенно повела плечами.
— Хороший вопрос. Боюсь, что ничего. Надеюсь только, что поговорка о том, что время лечит, правдива.
— А работа в «Хардсонс бук»? — осторожно осведомилась Лаура. — Ты там останешься?
— Конечно нет. — На этот раз в голосе Сузан не чувствовалось ни малейшего колебания. — Я просто физически больше не в состоянии слышать даже имя Джейсона. Не то что каждый день видеть его.
Лаура задумчиво посмотрела в окно.
— Надо же, как все сложилось… А ведь вы могли бы быть счастливы.
— Могли бы, — грустно согласилась Сузан. — Если бы не поторопили удачу, а предоставили бы событиям течь своим чередом. Эстер не познакомилась бы с Джейсоном и не примеривала бы сейчас фамилию Хардсон. Зато я, возможно, однажды получила бы заказ в «Хардсонс бук» и встретилась бы с его владельцем…
Однако Лаура решительно возразила:
— Чушь! Встретилась бы, конечно… лет в пятьдесят. Или думаешь, что до нашего полушутливого соглашения Эстер не искала потенциального супруга? А что было бы со мной и Брендоном, подумала? Представить страшно, ведь мы могли бы никогда и не встретиться! Деятельность наших фирм никак не пересекается, а картинные галереи я посещала разве только в прошлой жизни… Так что не надо все валить на судьбу! Вернее, — поправилась блондинка, — на то, что мы решились переделать ее.
Сузан задумчиво произнесла:
— Может быть, может быть… И все же я очень жалею, что согласилась на эту авантюру. Возможно, не встреть я Джейсона, моя жизнь сейчас была бы куда радостнее…
— А ты сама в это веришь? — с несвойственной ей проницательностью спросила Лаура.
Вопрос оказался не в бровь, а в глаз. Сузан и сама не раз всерьез задумывалась над данным вопросом.
И не находила ответа…
— Не очень, — честно призналась молодая женщина. И, подумав, добавила: — Но, честно говоря, я ни о чем не жалею. По крайней мере, теперь мне известно, что такое настоящая любовь.
— И мне. Например, вчера…
Не удержавшись, Лаура вновь заговорила о своем ненаглядном Брендоне. А Сузан, слушая счастливое щебетание подруги, с грустью вспоминала свое недолгое счастье, за которое теперь придется расплачиваться, наверное, всю оставшуюся жизнь…