— Фрейн покажет тебе твою комнату, — сказал он. — Надеюсь, в этом склепе ты устроишься удобно.
— Мне будет удобно где угодно, — заверил его Джордж. — Ты, кажется, забыл, где я провел последние несколько лет.
— Как я мог забыть! Мне казалось, что неудобства армейского бивуака — ничто в сравнении с ужасами замка Чартридж. Думаю, скоро ты захочешь вновь отправиться в военный поход. К сожалению, я не знал, что ты приедешь именно сегодня, и потому обедаю не дома. Дилэйни составит тебе компанию.
Дилэйни Воган был одним из родственников графа. Он был очень умен, прекрасно воспитан — словом, обладал всеми достоинствами джентльмена, кроме денег. Рекс, который всегда хорошо к нему относился, нанял его в качестве личного секретаря.
— Дилэйни обсудил сегодня с Лонгфордом детали сделки, — сказал Рекс, имея в виду одного из кредиторов. — Я поручил ему изучить все цифры — быть может, у нас еще есть хоть какая-то надежда.
— Необходимо понять, насколько серьезно обстоят дела, — с сочувствием сказал Джордж.
— Думаю, разница между нищетой и полным банкротством невелика, — произнес граф со скукой и безразличием в голосе.
Джордж, хорошо знавший брата, пожал плечами.
— Это чертовски несправедливо! Ты вовсе не виноват в том, что произошло. Почему ты должен выплачивать долги нашего дяди?
— Потому что он заложил имение, — объяснил Рекс. — Проблема будет решена, если я все распродам.
— А разве ты это сделаешь? Все продашь? И даже родовое аббатство?
— Согласен, это не лучший выход. Но как бы ни отягощало меня наследство, я имею обязательства перед семьей. Давай ненадолго отложим этот разговор, хотя бы до приезда Дилэйни. Поговорим у меня в комнате. А сейчас я должен собираться к обеду.
Час спустя Джордж находился в любимой комнате брата.
— Премилый домик, не так ли? — сказал Чартридж, сидя у зеркала и примеряя галстук. Рядом стоял камердинер с целой кипой на руке. Пол также был устелен десятками смятых галстуков и платков, что говорило о чрезвычайной важности этой процедуры для графа. — Ужасное место — все в плесени.
Прежде чем Джордж смог ответить, в дверь постучали, и вошел Дилэйни. Это был худощавый, темноволосый молодой человек двадцати лет. Костюм его отличался безукоризненной аккуратностью и простотой, как, впрочем, и манеры. При виде Джорджа глаза Дилэйни радостно заблестели, и, пока молодые люди обменивались приветствиями, Рекс знаком отпустил слугу.
— Не скрывайте от меня ничего, — произнес граф, когда они остались наедине. — Можно ли еще что-нибудь сделать?
— Боюсь, уже слишком поздно. Дела обстоят из рук вон плохо.
Рекс посмотрел в зеркало и поморщился — галстук ему отчаянно не нравился.
— Настолько плохо? — со скучающим видом спросил он.
— Заложили все, что можно заложить. Вашего собственного состояния едва ли хватит на покрытие всех долгов.
— Звучит не слишком оптимистично.
— Я бы мог что-нибудь продать, — предложил Джордж.
— Очень любезно с твоей стороны, — улыбнулся граф. — Но, боюсь, этим аббатство не спасти.
— Есть одно средство спасти аббатство, — заявил Дилэйни. — Богатая невеста. Самая богатая, какую только можно найти.
— Ну и как долго вы вынашивали этот план, прежде чем предложили его мне? — спросил Рекс. — Нет уж, благодарю покорно.
— Не вижу в этом ничего постыдного. Так было всегда.
— Да, но так поступали мужчины, которые имели достаточно наглости прямо сказать даме, что берут ее в жены исключительно ради денег, или притворялись, что испытывают к ней чувства, которых нет. К какому сорту подонков буду принадлежать я?
— Ну...
— И то, и другое мне глубоко отвратительно.
— Вы могли бы даже влюбиться, — с воодушевлением предложил Дилэйни. И продолжил, не замечая, что Джордж знаками просит его замолчать. — Не стоит отказываться от этой идеи, не предприняв ни одной попытки только лишь потому, что однажды вас постигла неудача... Не все женщины одинаковы. — Наконец он смущенно замолчал.
Рекс даже не шевельнулся. В зеркало он увидел, что Дилэйни на него смотрит, и мягко произнес:
— Вы абсолютно правы.
— Я знаю, что вас тревожит, — продолжал Дилэйни. — Вы боитесь, что дама в вас влюбится.
Граф вздрогнул.
— Неужели я произвожу впечатление самодовольного фата, а, Дилэйни? Надеюсь, это не так. Просто я сомневаюсь, что какая-нибудь леди изъявит желание стать моей супругой.
— У меня есть на примете то, что вам нужно. Богата, как сам Крез, и также терпеть не может сантиментов. Уж она ни за что в вас не влюбится.
— Все женщины одинаковы, — простодушно возразил Джордж. — Что бы ты ни делал, они так и норовят тебя полюбить.
— Ну нет. Эта не такая. Она сама не одобряет романтических отношений и, к тому же, напрочь отрицает существование любви как таковой.
— Я бы не стал отрицать того, во что не веришь, — мягко возразил граф.
— Я хотел сказать, что для нее любовь — это всего лишь выдумка. Ловушка для простаков, и ничего более.
— И она совершенно права, — пробормотал Рекс, рассматривая крохотное пятнышко на манжете рубашки.
— Уж не хотите ли вы сказать, что она говорит об этом в обществе?! — спросил возмущенный Джордж.
— Именно так. Для нее главное — умение рассуждать здраво. По крайней мере, она так утверждает.
— По мне, так она просто мегера, — откровенно заявил Джордж.
— Что ж, судя по всему, эта молодая леди неглупа, — поспешил одернуть его брат.
— Но кто же захочет взять такую в жены? — с отчаянием в голосе спросил Джордж. — Боже мой! Она же может...
— Она же может оказаться умнее любого мужчины, — закончил его мысль граф. — А этого надо избежать любой ценой. Тебе, братец, надо взять в жены простушку. Тогда ты будешь чувствовать себя совершенно комфортно!
В кругу знакомых Джордж остроумием не блистал, но сказанное братом ему явно пришлось не по душе.
— Нет, Рекс, я имею в виду, что... — возразил было он и тут же умолк.
— Именно так, — произнес Чартридж, глядя на него в зеркало, — тебе подойдет простушка, мой мальчик, или богатая наследница.
— He ему, а вам, — не отступал Дилэйни. — Наследник — вы, а не Джордж, и потому именно вам надлежит спасти аббатство Чартридж.
— Да-да, — торопливо согласился Джордж. — Глава семьи, обязательства и все прочее...