В ресторане, где они встретились на следующий день, было довольно пустынно, что объяснялось немереными ценами этого высококлассного заведения общественного питания. Полупустой зал сверкал белыми крахмальными скатертями и салфетками, серебряными вилками и ножами и профессионально приветливыми лицами официантов.
Николай Львович был в своей адмиральской форме, которую он иногда носил в случае посещения каких-либо «представительских» мест. Форма придавала его и без того солидной внешности такой дополнительный блеск, что окружающие невольно оборачивались, чтобы полюбоваться красивым военным начальником. Алеша был не менее привлекателен внешне: высокий, сильный, молодой красавец, который и контрастировал, и гармонировал с пожилым адмиралом.
Они быстро по-мужски сделали заказ. Алексей вопросительно посмотрел на отца, приглашая его начать разговор, поскольку инициатором встречи был Николай Львович.
– Даже не знаю, с чего начать. Всегда ты советовался со мной, а теперь ситуация изменилась на противоположную, – сказал Николай Львович.
Алеше польстило такое начало, но что-то в голосе отца чувствовалось непривычное и даже озадачивающее.
– Извини, что вторгаюсь в не очень открытую сферу и, тем более, в не очень приятную для тебя тему, но мне очень важно именно сейчас знать. Когда ты узнал, что Светлана тебе изменяет, ты сильно переживал?
– Ну и вопросики у тебя! А что стряслось-то? Ну да ладно, расскажешь, если захочешь. Ну не очень переживал, ты же знаешь, мне было тогда, мягко говоря, не до ревности. А потом, я к тому времени уже окончательно понял, что не люблю её.
Алеша помолчал, потом добавил:
– Да и она меня.
– Неужели все же не было никакой ревности, уязвленного мужского самолюбия?
– Нет, не было. Видишь ли, мне было понятно, что она выходила замуж за адмиральского сына, что её постигло разочарование – наша семья оказалась не настолько обеспеченной. Хотя частично она получила, что хотела, – квартиру. Слушай, ну её к черту, сейчас мне её просто жалко, хотя с этим мидовцем она родила вроде хорошего мальчика, но она ведь опять развелась. Значит, дело не во мне было. А у тебя-то что? Что-нибудь с Ниной?
– У меня нет доказательств, но я чувствую, что у нее кто-то есть. Ты, может быть, не совсем понимаешь ситуацию. Когда мне было, как тебе сейчас, под тридцать, мне тоже казалось, что шестидесятилетние не только не испытывают интерес к сексу, но и эмоционально они, как весьма пожилые люди, не способны на сильные чувства в этой сфере. Так вот, чтобы ты знал, с возрастом в сфере любви практически ничего не меняется: та же сила чувств, та же работа желез внутренней секреции, те же страсти. Просто все происходит на более, что ли, сознательном уровне, с учетом большого жизненного опыта. Но при этом с учетом всех неприятных, чисто технических сторон пожилого возраста, неизбежных болезней, в том числе в той самой, необходимой для физической любви области.
– У тебя, что, импотенция началась? – спросил Алексей с сыновней простотой.
– Не то чтобы импотенция, но какие-то элементы неуверенности, потери качества самого процесса появились. Ну ты понимаешь, о чем я говорю. Да дело даже не в этом, просто я не ожидал от себя, что буду так переживать. Понимаешь, я кожей чувствую, что она жалеет, что вышла замуж за человека с такой разницей в возрасте. А у меня все наоборот, чем дольше мы вместе, тем сильней я её люблю. Оказывается, с возрастом чувство любви не только не притупляется, но становится сильнее. Я прожил весьма богатую впечатлениями в этой сфере жизнь, и мне есть с чем сравнивать! Никого я так сильно не любил, как её.
– Подожди, ты объясни, какие-нибудь факты говорящие, что у нее кто-то есть, имеются?
– Да нет же, в том-то и дело, что нет, а я ревную, как ненормальный. Более изнуряющего и какого-то деструктивного чувства я никогда не испытывал.
– Все-таки, может быть, дело в чисто медицинских возрастных проблемах.
– Я советовался с Серёженькой, не по взаимоотношениям с Ниной, а чисто по симптомам, прошел даже мини-исследование у него в больнице. Ну что тут скажешь, ну небольшие обычные для моего возраста мужские проблемы, так ведь у всех донжуанов моего возраста то же самое.
– Ну, тогда это из сферы психотерапевтической. Может, тебе с психоаналитиком проконсультироваться?