Заняв должность руководителя службы собственной безопасности «Юрмастера», Алексей был прекрасно информирован о работе всех подразделений, о специфике работы так называемых силовиков «Юрмастера», о более чем плотных контактах с действующими силовиками государственных структур. Он прекрасно понимал, что деятельность «Юрмастера» весьма далека от высоких этических идеалов, и это вносило серьезный диссонанс в его душевное состояние. Он уговаривал себя, что его конкретные служебные обязанности обеспечения безопасности организации, выявления нечистых на руку сотрудников являются вполне нормальными с точки зрения самой строгой морали, а переход в новое подразделение, занимающееся аналитикой, и вовсе сняло некоторое внутреннее напряжение. Его коллеги и друзья по работе из других подразделений иногда подтрунивали, отпуская шутки по поводу его невидимых «белых перчаток». Он хорошо помнил рассказы отца, который тоже получал подобные подковырки со стороны своих армейских сослуживцев. Такие незлобные «издевательства» даже были приятны, поскольку укрепляли самоуважение и уверенность в правильности жизненного курса. В правильности такого курса убеждало также служебное положение, возможность объехать полмира, высоченная зарплата и многие возможности, которые предоставляло его служебное положение в «Юрмастере» в непростой жизни в Москве. А таких возможностей было изрядное количество: от спецномеров на служебной автомашине со специальными водительскими правами и высоких лимитов представительских расходов до использования при необходимости конспиративных квартир в Москве и дач под Москвой не всегда только для служебных целей. И все же…
В последнее время Алексей все больше думал о том, что его самоощущение интеллектуала в белых перчатках, работающего на помойной фабрике, все больше похоже на самоощущение страуса, зарывшего голову в песок. Алексей понимал, что с каждым годом «Юрмастер» все больше и больше погружается в такую деятельность, которую уже трудно отделить от криминальной. Да, он непосредственно не занимался такими делами, которыми занимались юристы и силовики «Юрмастера». Но он прекрасно понимал, что он вносит свой немалый вклад в общую копилку развития фирмы, а значит является, хотя и не прямым, но все-таки соучастником этой, если прямо говорить, криминальной деятельности.
На фоне бурных событий в личной жизни Алексея не покидали серьезные раздумья, связанные с работой. С одной стороны, у него была очень интересная и более чем хорошо оплачиваемая работа. Он сделал головокружительную карьеру, благодаря двум основным факторам. Первым фактором являлся его добрый гений Георгий Ашотович, который очень тактично и столь же активно помогал в самые узловые, судьбоносные моменты жизни. Вторым фактором можно назвать его природные качества – редкое сочетание острого ума, сильной воли и общего обаяния личности – спасибо маме, папе и Господу Богу. Существовал еще и третий фактор, о котором Алексей задумывался в последнее время все чаще. Этим третьим фактором являлась чрезвычайная гибкость характера Алексея, этакая гутаперчивость психики, дававшая возможность идти на компромисс с моралью и этикой, что неизбежно в сфере спецслужб. То, что он по объективным причинам не закончил спецвуз и не стал тем, на кого его готовили, давало возможность этот фактор считать третьим по счету. В противном случае, он был бы, безусловно, первым. Да, конечно, компания «Юрмастер», особенно в первые годы своего существования в начале 90-х, работала на новое общество, свободное от совковой лжи и насилия, прессующих страну на протяжении десятков лет. Более того, «Юрмастер» и был создан для противодействия этому прессу. Крестные отцы Алексея, Маркарян и Заславский, хоть и были частью советской системы спецслужб, но они были редкими, штучными экземплярами умных и, насколько позволяла система, этичными представителями этого мрачного сообщества.
Увлеченный карьерой и очень интересной работой Алексей не часто задумывался над тем, что происходит в стране. Он принципиально считал, что политика его не касается, он просто добросовестно делает свое дело. Но занимая довольно высокое положение в компании, он не мог не знать хотя бы в общих чертах, чем занимаются другие подразделения холдинга, такие как, называя на внутреннем жаргоне, «наружка», «прослушка», «охранка» и прочие. Хотя Заславский и декларировал, что компания работает только в правовом поле, строго на договорных основах, имеет хорошую репутацию и внутри страны, и за рубежом, Алексей знал, что с каждым годом «Юрмастер» все больше ангажирован государственными структурами и даже спецслужбами. Конечно, формально все оформлялось как частный заказ, какие-то никому неизвестные фирмы заключали огромные по стоимости договора с «Юрмастером», который охранял черт знает кого, следил черт знает за кем и отсуживал собственность черт знает в чью пользу. Доля совершенно секретных операций возрастала с каждым годом, и Алексей прекрасно понимал, что внутрикорпоративный гриф «совершенно секретно» означает, что либо операции не совсем законны, либо заказчик существует вне закона.