Он рассмеялся, и этот смех был таким богатым и свободным, что она не смогла не улыбнуться.
— Благодарю вас за помощь, сэр.
— Баллард Макгрегор, — представился мужчина и взял девушку под локоть. — Справа от меня — мой брат Шелтон, а рядом с ним — мой кузен Ламберт Олдрич.
— Очень приятно с вами познакомиться, я Кловер Шервуд.
— Я не хочу, чтобы ты думала, что в Кентукки все такие, как Большой Джим Уоллис. Он не слишком популярен в Поттерсвилле.
Она кивнула:
— Боюсь, что в каждом городе есть свой Большой Джим. — Кловер не смогла сдержать любопытства и добавила: — Вы определенно шотландцы, но ведь имена Баллард, Шелтон и Ламберт не похожи на шотландские.
— Наша матушка была англичанкой по фамилии Олдрич, как и Ламберт. В свое время она заявила отцу, что раз она нас вынашивает, то и имена нам будет давать тоже она. Чтобы ублажить наших шотландских предков, наш отец дал нам вторые имена, и мне досталось имя Александер, а Шелтону — Роберт. — Он подмигнул ей. — Такие имена звучат пышно, как у богачей.
Она улыбнулась, затем спросила:
— А куда вы направляетесь, сэр?
— Провожаю тебя домой, моя хорошая. Где ты живешь?
— На Болтон-стрит. Вы знаете, где это? — Она понимала, что эту часть города люди из глуши редко посещают.
— Надо же, черт возьми, какое совпадение! Именно туда я и направляюсь.
— У вас есть знакомые на Болтон-стрит?
— Да, мисс Сара Марстен. Я за этой девушкой ухаживаю.
— Круглый дурень, — пробормотал его брат.
— Хватит уже, Шелтон. — Баллард бросил строгий взгляд на своего младшего брата.
— Но, тысяча проклятий, Баллард, она совсем не та девушка, которую можно увезти с собой в Кентукки.
— Тогда объясни мне, почему она позволяет мне ухаживать за ней, а?
— Откуда, черт возьми, мне знать, что за игру ведет эта девица?
— Тогда закрой свой рот и не вякай.
— И вообще непонятно, зачем тебе нужна жена, — пробормотал Ламберт с мягким английским акцентом.
— Не собираюсь проводить еще одну зиму в одиночестве! — отрезал Баллард.
— Ты не один. У тебя есть мы, — ответил Шелтон.
— Мой дорогой неразумный братец, есть нечто такое, что может мне дать только жена, а если вы ничего об этом не знаете, то пришла пора долгого разговора. Но конечно, не при этой милой девчушке.
— А вы знаете эту мисс Марстен? — спросил Шелтон у Кловер, не обращая внимания на язвительное замечание своего брата.
— Ну, не слишком хорошо, хотя мы соседи, — ответила Кловер.
— Конечно, она не знает Сару, — сказал Баллард. — Они ведь разного возраста.
Он был прав, но Кловер решила, что сейчас не время сообщать Балларду Макгрегору, что она на год старше этой пользующейся таким вниманием Сары. Наверное, подумала она, ее свободный плащ не позволяет ему заметить, что она совсем не ребенок. Также, подумала она, не стоит рассказывать этому, по-видимому, неплохому человеку, что Сара уже принимает ухажера.
Ей совсем не хотелось оказаться в центре этого запутанного треугольника.
— А вот и мой дом, — тихо сказала Кловер, когда они почти прошли мимо.
Баллард остановился и заявил:
— Что ж, постарайся впредь быть поосторожней. И не выходи из дома одна.
Его нравоучительный тон вызвал у нее легкое раздражение, но она улыбнулась:
— Я постараюсь, сэр. Еще раз спасибо.
Она замешкалась, но, решив, что добавить больше нечего, быстро поднялась по кирпичным ступенькам к входной двери.
— Прелестная малышка, — пробормотал Баллард, когда за Кловер закрылась дверь, потом нахмурился и посмотрел на своих спутников. — В ухаживании я обойдусь без вашей помощи.
— А я думал, мы должны познакомиться с Сарой, раз уж ты намерен на ней жениться, — сказал Шелтон.
— У вас будет возможность понять, что она собой представляет, когда будем возвращаться в Кентукки. А теперь проваливайте.
Как только Шелтон и Ламберт скрылись из виду, Баллард разгладил лацканы фрака и направился к дому Сары Марстен.
— Сара Марстен, — ворчала Кловер, на ходу сдергивая с себя плащ и торопливо проходя на кухню. — Чертовка просто играет с этим мужчиной.
Она быстро наполнила два стакана лимонадом. Этот напиток сейчас был для них непозволительной роскошью, но план, который неожиданно возник в ее голове, требовал активных действий, и тут уж было не до экономии. План был невероятным, и хорошо, что у нее не было времени на его обдумывание. Это было сущее безумие, которое не выдержало бы никакого серьезного осмысления. Кловер понимала, что если она хоть на минуту остановится, ее одолеют сомнения, и она уже ничего не сможет сделать.