— Приветствую, — Алексей завалился в кресло перед столом босса и, откинувшись на спинку, сцепил на уровне груди пальцы в замок. — Что, Женек, по кофею?
Евгений стоял у окна. Через полоски жалюзи, чуть приоткрытых, ему на лицо падал холодный свет с улицы, и Шершнев казался бледным и вообще синим, как труп. Алексея это нелестное для друга сравнение смутило.
— Эй, хватит медитировать.
Женя кивнул и вернулся за свой стол.
— Так, Леш, — босс дернул полу пиджака, попавшую ему под пятую точку. — Завтра нас ждут на совещании в министерстве. Вопросы пришлют, я просмотрю, а ты возьми список у Даши.
— Да все как всегда, — Алексей отмахнулся. — Чего достигли, где не справились, сколько откатов не доплатили. Ты мне лучше скажи, ты что в образе с утра пораньше?
Шершнев холодно посмотрел на собеседника.
— Мы работать собираемся или как?
— Или как. Ты, когда не в духе, с тобой работать невозможно, — Алексей перегнулся через стол и снял с небольшой стопки бумаг самую верхнюю, которую приметил пару минут назад. — Это что? Заява на увольнение?
— Да.
— От Ани?
— Да.
— И ты подписал?
— Как видишь.
— За каким фигом, друже?
— Так надо, — Женя протянул руку и, отобрав у Алексея заявление, вернул бумагу на место.
— Не понял, — Алексей нахмурился. — Что у вас стряслось? Хорошая же девка…
Женя опустил глаза.
— Стечение обстоятельств.
— И?
— Я в воскресенье встречался с Натальей. Аня нас видела.
Алексей вскинул одну бровь.
— Где? В постели?
— Да нет, конечно. В ресторане. И как мы потом поехали домой.
— В смысле — домой? Ты опять с катушек слетел?
— Ты меня ещё учить будешь?
Алексей поднял руки ладонями от себя.
— Без базара. Так ты опять за эту… Хм… Зацепился?
— Ни за кого я не цеплялся, — Женя протер глаза. — Она родила несколько месяцев назад. Не здесь, в своем городе. И теперь пытается выяснить, кто отец ее ребенка.
Алексей хмыкнул.
— Как на нее похоже… Думала, тебя взять в оборот?
Женя откинулся на спинку кресла и пожал плечами.
Не знаю… Она сильно изменилась. Словно ей уже никто не нужен. Сказала, что теперь стала счастливой. Что-то поняла для себя. Она все пыталась увидеться, а я ее игнорировал. А теперь решил разобраться, чтобы отстала, и вот…
— Чего "вот"? Между вами что-то было?
Женя злобно посмотрел на собеседника.
— Я, по-твоему, тупой кобель?
Алексей развел руками:
— С кем не бывает.
— Не бывает. Кофе попили, она мне показала фотки своего пацана, а я ей объяснил, что детей у меня быть не может. Она попросила пройти тест. Я сказал, что смысла тратиться нет. Мало того, что пацан темный, так я ещё и пустой. Попросила доказательств — я предложил завезти ей документы. Все. Отвез ее к родственнице, у которой она остановилась, а потом заехал за бумагами, домой.
— А потом — к ней?
— Леш, я просто отдал ей эти бумажки, с результатами, — Женя опустил глаза. — У меня уже новые есть.
— Значит, выстоял…
— Да чего там стоять. У меня Аня… была…
— Не гони.
Но Женя продолжал, не слушая собеседника:
— Наташка документы увидела, начала меня жалеть. Типа, только когда своего ребенка на руки взяла, поняла, что такое счастье. А я, вроде как, никогда этого не пойму.
— Отличное счастье — не знать, от кого залетела, — Алексей подался вперед. — А Ане зачем лапшу навешал? Ну, видела она тебя с этой "всем и каждому", ты бы объяснил ей, как мне. В чем проблема-то?
Женя потер ладонью верхнюю губу и, приподняв клавиатуру, протянул Алексею бумагу с красным крестом.
Алексей повертел ее в руках, нахмурился.
— И чего? Тут по-русски — ни слова.
— Цифру видишь?
— Двадцать процентов? И знак впереди…
— Менее. Менее двадцати процентов на положительный результат. Все стало только хуже.
Алексей кивнул и, отложив бумажку, выжидательно посмотрел на собеседника.
— А Аня видела это письмо?
Женя покачал головой.
— То есть, ты просто дал ей понять, что изменял?
— Да.
— Ф-у-у-ух, Шершень. Ну ты и придурок, — Алексей развел руками. — Зачем? Зачем ты так с ней? Она тебя любит, идиота, любит, понимаешь?
— Она молодая, у нее все впереди. Ей так будет лучше. Она измотает себя. Как получилось с работой.