Улыбаясь, говорю ей:
— Моя сестра на ее последнем году обучения лечебной физкультуре, и она говорит, что это стоит того, чтобы долго терпеть. — Иза кротко улыбается, и я продолжаю: — Перетерпи, детка. Это будет стоить того в конце.
Мы какое-то время болтаем, пока Ловкач не спрашивает громко свою кузину:
— Так, Иза, малышка, ты встречаешься с кем-нибудь?
Она заливается ярко-красным, ее глаза широко распахнуты, когда смотрит через стол на неожиданно застывших Ника и Макса. Девушка заикается:
— Н-нет! Я имею в виду, никто из парней не приглашает меня. Они бы и так не пригласили. Я не их типаж.
Она звучит так подавленно, что я протягиваю руку через колени Ашера и беру ее ладонь, произнося громко:
— Значит, они тупые, потому что ты красивая и умная.
Эш смотрит на меня с нежностью, и в его взгляде внезапно появляется сентиментальность. Я посылаю ему суровый взгляд, нахмурив брови, и незаметно трясу головой. Он прочищает горло и хмурится снова.
«Хороший мальчик».
Макс выдает:
— В любом случае, зачем тебе нужно встречаться с кем-то, Иза? Ты все еще ребенок. Не парься по этому поводу, пока не станешь старше, сладкая.
«Оооу, дерьмо».
Я знаю, что он пытается быть поддерживающим братом, но он не только назвал свою сестру ребенком перед своими друзьями, он подразумевал, что ей не нужно беспокоиться о свиданиях... вообще.
Все девочки с открытыми ртами смотрят на Макса. Их выражения лиц говорят, что он совершенно точно сбрендил. Внезапно, выражение лица Изы становится таким, каким я не видела его раньше. Она прищуриваются на Макса и выпаливает:
— Я не чертов ребенок, Макс! Мне долбаных девятнадцать лет. Мне будет двадцать через несколько месяцев… и я ходила на свидания. Часто! И парней тоже целовала. Смотри!
Она поворачивается, обхватывает лицо Ашера двумя руками и притягивает его изумленное лицо к своему. Целует его с энтузиазмом, в то время как он не шевелит ни мускулом. Слишком изумленный, чтобы реагировать, он просто сидит и принимает поцелуй, а я хочу рассмеяться. Что и делаю.
«Это самое смешное зрелище, которое я видела!»
Мне нравится, что не только у моей семьи проблемы с гневом.
Иза отпускает лицо Ашера, поворачивается к своим братьям, показывает им обоим фигу и восклицает:
— Vete a la mierda (прим.перев. «Пошли на фиг»)! — Перед тем, как встать и умчаться в дамскую комнату.
Хоть я и не говорю на испанском, но это прозвучало так, как будто она сказала своим обоим братьям отвалить, и, посмотрев на лица Ника и Макса, я бы поспорила на деньги, что права.
Ник хмурится, когда бормочет:
— Что, черт возьми, я натворил? — Он указывает на Макса и обвиняет: — Он тупоголовый.
Лети выглядит опустошенной. Она поворачивается к Максу и требует:
— Уладь это!
Мария говорит Максу сквозь невесёлую усмешку:
— Ты сделал это сейчас, Мальчик Макси. Ты когда-нибудь слышал о тактичности? Потому что тебе не хватает этого. Не удивительно, что у тебя нет девушки.
Макс открывает и закрывает рот, как рыба. По крайней мере, у него есть приличие, чтобы выглядеть виноватым. Тина собирается встать, но я вытягиваю руку и говорю:
— Стой. Я проверю ее.
Не дожидаясь ответа, я направляюсь в дамскую ВИП-комнату.
Как только вхожу, я вижу сидящую в одном из кресел Изу, выглядящую печальнее, чем она должна быть. Я шлепаюсь на кресло рядом с ней и заявляю:
— Вот это было шоу, сладкая.
Она пожимает плечами, и я продолжаю:
— Я должна сказать, что мне понравилась, как ты сказала своим братьям отвалить.
Она выдавливает улыбку, и я признаюсь:
— Но моей любимой частью было, когда ты целовалась с Эшем.
Иза закрывает лицо руками и смеется. Я смеюсь вместе с ней. Мы обе хохочем так сильно, что почти плачем. Когда я, наконец, перестаю, то спрашиваю:
— Что это было, детка?
Из нее вырывается раздраженный вздох.
— Я устала от того, что они оберегают меня, как ребенка. Я знаю, что всегда буду ребенком для своей семьи, но это должно прекратиться. Чрезмерное покровительство. Как они нянькаются со мной. Это слишком. Я ненавижу это.
Кивая в согласии, я серьезно говорю:
— Ну, сейчас они понимают. Это точно. Хотя я думаю, что ты должна сказать что-то хотя бы Ашеру.— Я посмеиваюсь, вспоминания о его выражении лица. — Он выглядел действительно сбитым с толку.
Я имитирую его широко раскрытые глаза, пораженное выражение лица, и мы смеемся снова. Она тихо говорит:
— Ты зовешь его Ашер.
«Дерьмо. Я ведь так сказала?»
С легкой улыбкой она продолжает:
— Никто не зовет его Ашером, кроме мамы.
Я открываю рот, чтобы оправдать себя, но она перебивает меня тихим голосом:
— Это действительно круто.
И почему-то я знаю, что она сохранит мой секрет.
Вставая, я тяну ее за собой. Держа ее руку, говорю:
— Я бы хотела выпить. Пойдем.
Мы выходим из уборной и направляемся к бару.
***
Кто-то прочищает свое горло, и я поднимаю голову.
Нат стоит, улыбаясь, позади Изы, держа ее руку в знак поддержки. Иза говорит на входе в кабинку:
— Извините за ту сцену. Я извиняюсь за то, что почти испортила ваш отдых. — Она поворачивается ко мне, выглядя застенчивой. — Прости, Дух. Из всех свободных парней ты сидел ко мне ближе всех, и я решила подтвердить свою позицию.
Подарив ей маленькую улыбку и потирая затылок, я говорю:
— Ну, я думаю, ты точно показала им, что хотела, да?
Иза ослепительно улыбается мне, и я вижу, как Нат голову, когда ее тело трясётся в беззвучном смехе. Ник прочищает горло и говорит:
— Все в порядке, сладкая. Я знаю, что забыл, что ты сейчас уже женщина и, — его лицо светлеет, когда он продолжает: — я знаю, что ты больше не ребенок.
Макс стоит и окутывает Изу крепкими объятиями. Они обнимают друг друга, и какое-то время тихо разговаривают, и по тому, как оба улыбаются, я понимаю, что они все уладили.
Когда ребята занимают свои места, я беру колу. Делаю только глоток, когда Макс говорит:
— Эй, Дух, где Таша последние дни?
Я открываю рот, чтобы заговорить, и сглатываю в то же время. Давлюсь своим напитком, кашляю и плююсь. Немного колы попадает в нос, и, в конце концов, остатки оказываются на мне. Нат начинается смеяться, трясет своей головой, бормоча:
— Растяпа.
Взяв себя в руки, я прочищаю горло и говорю Максу:
— Я больше не вижусь с ней. — Я не знаю, с чего вдруг, но говорю дальше: — На самом деле, я встречаюсь кое с кем.
Когда я говорю это, я хочу, чтобы у меня был один из тех волшебных шаров, которые используют злодеи в старых фильмах. Вы помните? Те самые, которые создают огромное облако дыма, давая злодею время, чтобы исчезнуть.
Да. Те самые.
Нат замирает сбоку от меня, и я вижу, что Иза широко улыбается. Неожиданно я оказываюсь завален вопросами. Макс подается вперед и недоверчиво спрашивает:
— Встречаешься с кем-то? В смысле, свидания и все такое?
Я киваю, и Ловкач говорит с широко раскрытыми глазами:
— Вау. Кто она?
Я открываю рот, чтобы ответить, но Ник перебивает меня, спрашивая:
— Как долго ты встречаешься с этой цыпочкой?
Хмурясь на Ника, я внезапно хочу пнуть его, чтобы не звал Нат цыпочкой. Только я могу звать ее цыпочкой, потому что она моя. Она… я бы сказал леди, но… нет. Давайте будем звать ее злючкой
Тина выглядит мечтательно счастливой, когда утверждает:
— О, Дух, дорогой, мы должны познакомиться с ней!
Мими смотрит на Нат и повторяет:
— Да. Мы были бы рады познакомиться с ней.
Лола смотрит на меня и на Нат, выглядя грустной. Она говорит, надувшись:
— Ну, это отстой.
Ловкач слегка подталкивает ее локтем, и она исправляется:
— Я имею в виду, это здорово. — Выдавливая самую фальшивую улыбку из всех, которые я видел у нее.