Но от того, что, пока он наблюдал за Николь, она наблюдала за ним, легче не становилось. Ведь на ее лице читалось не сколько раздражение, сколько интерес. К тому же Гриффин всегда умел определить, нравится он женщине или нет. И в обычной ситуации он бы уже давно сделал первый шаг.
Привлекательная женщина, удобное место.
И тогда у него наконец появится хоть какое-то занятие.
Но Николь явно скучать не приходится, ведь она и минуты не сидит на месте. И когда она снова выбралась из гаража, покачиваясь под тяжестью разнообразной цветочной рассады, Гриффин не выдержал, отставил недопитое пиво и поднялся. Пусть она его потом даже и не поблагодарит, но он просто не в состоянии больше наблюдать, как она сгибается под своим грузом.
— Давай сюда, — велел он, отбирая у удивленной женщины ее ношу.
— Я сама в состоянии справиться, — быстро придя в себя, возмутилась Николь.
— Да, я знаю. Ты — женщина, и тебе не нужен мужчина. Давай просто сделаем вид, что уже об этом поспорили и ты выиграла. А теперь можешь сказать, куда это нести.
Оглядев сад, Гриффин увидел мешки с землей и, не дожидаясь указаний, направился в ту сторону. Мягкая теплая трава приятно щекотала босые ноги, а теплое солнце грело голую спину, хотя это и не мешало чувствовать ледяной взгляд Николь, сверливший его где-то между лопаток.
Сгрузив рассаду, Гриффин обернулся и увидел, что Николь так и не сдвинулась с места.
— Да ладно тебе, ведь это совсем не страшно.
— Что не страшно?
— Принять помощь.
— Возможно, видимо, мне следует тебя поблагодарить, хотя я не только не просила твоей помощи, но и не нуждалась в ней.
— Очень любезно с твоей стороны.
Усмехнувшись, Гриффин развернулся и пошел обратно к джакузи и холодному пиву, ведь Николь ясно дала понять, что здесь он — незваный гость. Ладно, если ему потом снова захочется придумать себе развлечение, нужно будет просто опять позвонить помощнице.
Гриффин уже почти добрался до калитки, когда Николь его окликнула:
— Подожди.
Он остановился и обернулся.
— Ты прав, мне действительно нужна помощь, и я ее очень ценю.
— Какой прогресс! — улыбнулся он.
Николь рассмеялась, и Гриффин вдруг почувствовал острый приступ желания.
— Давай просто считать, что мы заключили перемирие.
— Хорошо. Но разве мы воевали, чтобы заключать перемирие?
Легкий ветерок растрепал волосы Николь, и ей пришлось отбросить их с лица.
— Ну, наверное, я выбрала не совсем удачное слово. Просто я знаю Кэти и решила, что она попросила тебя присмотреть за мной, пока они в отъезде…
— Нет. — Гриффин покачал головой.
— Серьезно? — Она ему явно не слишком поверила.
Гриффин еще раз осмотрел развевающиеся на ветру светлые волосы, обрезанные джинсы, обгоревший нос, небесно-голубые глаза и почувствовал, как в нем просыпается настоящий голод.
— Ну, не совсем. Кэти попросила меня приглядывать за округой, куда ты, несомненно, входишь. Но вот конкретно тебе помогать она меня не просила. Скорее уж предупреждала всех нас держаться от тебя подальше.
— Всех вас? Это кого еще?
— Нас. Кингов.
— Врешь. — Она явно разозлилась.
— Вовсе нет. Кэти ясно дала понять, что нам не стоит к тебе соваться.
— Очень мило с ее стороны, — выдохнула Николь.
Гриффин примирительно поднял обе руки:
— Эй, я тут ни при чем. Просто я хотел сказать, что тебе не о чем волноваться. Я не собираюсь посягать на подругу Кэти, иначе навсегда лишусь домашнего печенья.
Хотя где-то в глубине души Гриффин подозревал, что готов был бы навсегда распроститься с пожизненным источником вкуснейшего печенья только ради одной ночи в объятиях Николь. Разумеется, если бы у нее не было ребенка.
Николь тоже не хотелось лишиться печенья, ведь в этом искусстве Кэти уже давно превзошла всю Калифорнию, а может, даже и весь мир. Хотя не слишком-то приятно сознавать, что мужчина предпочитает тебе бесплатную кормушку.
Зато теперь она наконец-то все поняла. После того как Кэти вышла замуж за Кинга, к ней целой вереницей потянулись богатые великолепные одинокие мужчины, и все они как один относились к самой Николь как к маленькой сестренке, разве что по головке ее не гладили.