— Мы уже в пути.
Нат смотрит на меня, улыбаясь:
— Пришло время?
Медленно кивая, я улыбаюсь:
— Да, детка.
***
Мы все столпились вокруг, радостно болтая и ожидая.
Все в отличном настроении, и должна признать, я скучала по этом чувству. Сегодня я не притворяюсь счастливой. Я счастлива. Но и нервничаю. Так нервничаю, что мой желудок завязывается узлом, а ладони потеют.
Эш встает позади меня и обнимает.
Мне так повезло с ним. Люблю его очень сильно.
Разворачивая лицо к нему, смотрю в его карие глаза и заявляю:
— Я счастлива.
Он улыбается мне, прежде чем поцеловать в лоб, и вздыхает:
— Это все, что мне нужно услышать, чтобы мне стало хорошо.
Нежно раскачивая меня из стороны в сторону, он шепчет мне на ухо:
— Мы действительно собираемся ходить на психотерапию?
Я борюсь с желанием содрогнуться. С того момента, как мы поженились, я дважды поднимала эту тему. Два раза было достаточно, чтобы понять, что Эш никогда этого не сделает. В первый раз он просто посмотрел на меня, как будто я потеряла рассудок, и ушел. Во второй раз стал рассказывать о том, что не собирается разрешать какому-то шарлатану рассказывать ему, как он испорчен, потому что он уже это знает. Оба раза я чувствовала себя как дерьмо за то, что просто подняла эту тему, и в конце концов отпустила.
«Выбирай свои сражения».
Смотря на Эша, киваю:
— Да, малыш. Это пойдет на пользу нам обоим.
И так и будет. Я чувствую.
Эш накрывает мою щеку ладонью, потирает ее большим пальцем, и, когда открывает рот, чтобы говорить, бросает взгляд в конец коридора и улыбается.
Ник выходит в коридор и, выглядя самодовольным, объявляет:
— Это девочка!
Мы все приветствуем его и кричим. Я подхожу к Нику и обнимаю его за талию. Он крепко обнимает меня, и когда мы отрываемся друг от друга, на его лице проскальзывает выражение, как будто он хочет извиниться за то, что так счастлив. Я улыбаюсь ему:
— Как поживает моя девочка?
Ник вздыхает:
— Устала, но хорошо. Она счастлива. Думаю, просто хочет домой. Она ненавидит больницы.
Я не виню ее.
Больницы не вызывают счастливых воспоминаний у Ника и Тины.
— Вы уже дали ей имя? — спрашиваю.
Ник улыбается.
— Да, мы назвали ее Эвой.
Мими встает передо мной и говорит Нику:
— Красивое имя.
Лола улыбается:
— Идеально, Ник.
Макс спрашивает:
— Так когда я смогу увидеть свою красивую племянницу?
Ник объясняет:
— Она родилась немного раньше срока, поэтому ее поместили в инкубатор.
Наши лица мрачнеют, и он смеется:
— Она совершенно здорова, ребята. В самом деле. Это просто предосторожность.
Ловкач ухмыляется:
— Ах, черт, Ник. Жить с тремя девочками. Ты влип.
Эш усмехается:
— Не волнуйся, Ник. Я никому не расскажу о чаепитии с Татьяной на прошлой неделе.
Ник смеется и говорит:
— Смейтесь, ребята. Я соглашусь на десять чаепитий в неделю, чтобы мои девочки оставались довольными.
И это правда. Ник — хороший отец.
Улыбаясь про себя, я спрашиваю Ника, могу ли увидеть Тину наедине. Он улыбается грустно и рассказывает мне, где я могу ее найти. Я иду по коридору в палату, тихо стучу и слышу, как Тина говорит:
— Входите.
Пройдя разделительную шторку, я обнаруживаю, что Тина сидит на постели, держа маленькую Эву.
Внезапно на меня нахлынуло множество эмоций.
Опуская подбородок, я пытаюсь сдержать слезы, но они падают на пол передо мной. Тина тихо говорит:
— Хочешь встретить свою племянницу, тетушка Нат? У меня есть только несколько минут, прежде чем они снова заберут ее.
Кивая, я выдавливаю:
— Очень хочу.
Я подхожу к постели и сажусь рядом с подругой. Эва маленькая. Меньше, чем Татьяна. Но такая же красивая.
Тина кладет маленький кулечек, в котором лежит Ева, мне на руки, и я судорожно вдыхаю. Я в восторге от этого маленького создания и шепчу:
— Она такая крошечная.
Тина кладет голову мне на плечо и зевает:
— Да, да. Но она быстро вырастет.
Мою грудь сжимает в агонии. Я спрашиваю ее:
— Как ты это сделала? — Тина вопросительно смотрит на меня, и я уточняю. — Смогла жить после смерти Мии?
Ее лицо смягчается, и она шепчет:
— Время исцеляет все раны. Я обещаю, все наладится. Ты была там со мной, и ты это знаешь, — я киваю, и она продолжает: — Я знаю, что сейчас это не кажется так, но настанет день, когда ты проснешься утром, и цвета будут казаться немного ярче, солнечный свет будет оставаться дольше, а птицы будет петь только для тебя.