Свет выключен, так что я не вижу мужчину, поскольку его голова опущена вниз, пока он застегивает пуговицы на рубашке, когда идет к двери. Он подходит ближе.
— Этого больше не повторится.
Затем он поднимает голову.
Мой желудок ухает вниз.
Я съеживаюсь и застываю.
Мое сердце сжимается, когда я шепчу:
— Дух?
Дух выглядит ошеломленным. Он задыхается:
— Нат, что ты здесь делаешь?
Я смотрю вниз и отвечаю тихо:
— Я живу по соседству. — Прочищаю горло и делая свое знаменитое хмурое лицо: — Будьте потише, пожалуйста. Мне завтра на работу.
Я поворачиваюсь и ухожу.
Дух останавливает меня, положив руку на мою, и просит:
— Нат, подожди.
Я выдергиваю руку из его хватки и шиплю:
— Я устала и не хочу говорить, черт возьми. — Шепчу хрипло: — Я просто чертовки хочу спать. Ради Бога, пожалуйста, трахай ее тише.
Я разворачиваюсь и бегу обратно в свою квартиру.
Ну... это было весело.
После того как закрываю дверь, кладу руку на грудь, глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю.
Ну, увидев Духа с другой женщиной, я почувствовала что-то. Это больнее, чем я готов признаться себя. От боли мою грудь колет, и я осторожно тру ее.
Я как раз собираюсь отойти от двери, когда слышу приглушенный голос Духа:
— Таша, я думаю, тебе пора уходить.
Мои глаза расширяются, и я на цыпочках подхожу ближе к стене. Я прижимаю ухо к ней и слышу ее ответ:
— Конечно, сладкий. Извини за это. Я была немного громкой. Кто это был?
Дух не отвечает:
— Никто.
Ох.
Это чертовски больно.
В моем горле образуется комок, глаза застилают слезы, и я отхожу от стены. Я иду обратно в спальню, залезаю в кровать и натягиваю одеяло на голову.
Затем делаю то, чего никогда не делала из-за мужчины.
Я плачу.
***
Опираясь спиной на дверь, я наблюдаю, как Таша уходит из квартиры, и думаю.
«Что случилось?»
Таша и я трахались. Довольно громко. Но мы провели время хорошо. Затем из ниоткуда приходит моя фантазия. В мою квартиру. В то время как я трахаю другую.
Да, не очень хорошо.
Моя грудь болит.
Почему меня это беспокоит? Ее нет.
Да... Я уверен, что ее это не волнует. Хотя, когда Нат поняла, что это был я, она выглядела вроде как расстроенной.
Не-а. Нат не испытывает чувств. Никогда.
Да. Это уж точно. Я никогда не встречал женщину, как она прежде. Она — просто стерва.
Черт, она чертовки сексуальна.
Разве это не правда?
Даже в смешной пижаме и тапочках, она выглядела так горячо, что я сразу забыл о Таше. Ни капли макияжа, волосы собраны в глупый пучок на макушке, и одета в крошечную маечку без бюстгальтера.
Горячо.
Я не знаю почему, но почувствовал необходимость объяснить ей, что Таша и я только трахаемся. Я не хочу ни с кем встречаться. Девушки требуют, чтобы мы, в конце концов, начали жить вместе и спать в одной постели. А я не могу этого позволить.
У меня сильные ночные кошмары. Ну, технически, это воспоминания.
Воспоминания о моей матери, отце, моем детстве и боли. Все, через что я прошел, пока рос в своем доме.
Когда я начал жить с семьей Ника и Макса, то понял, что что-то не так. Они смотрели на меня с жалостью в течение нескольких дней, когда я туда попал. Я никогда не просыпался от кошмаров. Только однажды ночью, когда мать Ника, Сесилия, пыталась держать меня во время сна, я напал на нее. Я даже не знал о том, на что был способен во сне. Я ударил Сесилию в лицо. Я так волновался, что папа Ника выгонит меня, что плакал. Я не мог вернуться домой. Но папа Ника, Илья, был больше отцом для меня, чем мой собственный. Он был добрым человеком, но если вы переходили ему дорогу, то получали по заслугам.
Я планировал убить своего отца. Илья сказал, что если я серьезно думаю об этом, он сделает это для меня. Илья был частью российской банды под названием «Хаос» Он относился ко мне как к собственному сыну и после смерти Ильи, Макс и я присоединились к банде. Я чувствовал себя в долгу перед ним.
Я никогда не знал, что такое семья до того, как Ник подружился со мной. У меня даже никогда не было друга до этого. Он поддержал меня, прежде чем даже узнал. В средней школе надо мной издевались из-за грязной и рваной одежды. Ник подошел ко мне однажды, когда меня дразнили, и спросил, нужна ли мне помощь. Он никогда не узнает, что этот жест значил для меня. Я увязался за ним после этого и был удивлен, что он позволил мне. Каждый хотел быть другом Ника в средней школе, но он был избирательным. После того как я встретил его отца, я понял почему. Ник дружил только с теми людьми, с которыми мог быть настоящим.
Затем Илья предложил мне переночевать в их доме, когда я не буду чувствовать себя в безопасности в своем. Таким образом, я остался на один день и больше никогда не покидал их. У меня даже была своя собственная комната. Сесилия, которую я называю мамой, на следующий день купила мне полный шкаф одежды и три пары обуви.