Небольшая суматоха, возникшая в дверях зала, возвестила о долгожданном появлении лидеров «тори» и вернула Гленду к действительности. Среди вошедших она без труда узнала мистера Уитби, которого на балу в Гринбуш-холле ей представила леди Виктория, охарактеризовав голубоглазого мужчину как надежду консервативной партии.
Стараясь сохранить самообладание, Гленда не спеша направилась туда, где в окружении собравшихся, в числе которых были Марвин и его мать, стояли почетные гости. Она не стала смешиваться с теми, кто наперебой стремился привлечь внимание мистера Уитби, а остановилась поодаль так, чтобы оказаться в поле его зрения. Когда же мистер Уитби рассеянным взглядом скользнул по ней, она слегка наклонила голову в безмолвном приветствии.
В глазах мужчины вспыхнуло узнавание. А спустя мгновение он уже с сияющей улыбкой поспешил подойти к ней.
– Мисс Фэншоу! Какая честь для меня и моей партии, что вы решили украсить своим присутствием этот вечер. – Галантно поклонившись, он пожал протянутую ему руку.
Краем глаза Гленда отметила изумление, возникшее на лицах тех, кто ее недавно оскорбил. Она сдержанно улыбнулась и ответила, что не могла пропустить встречу с человеком, общение с которым доставило ей немалое удовольствие в недавнем прошлом.
Продолжая сжимать ее руку в своей, мистер Уитби обратился к подошедшей к ним миссис Грант:
– Элеонора, почему вы не предупредили меня о том, что наш скромный вечер посетит мисс Фэншоу?
– Право, мистер Уитби, не стоит, – поспешила вмешаться в разговор Гленда. – Миссис… простите, я не запомнила вашего имени, – девушка вволю насладилась яростью, мелькнувшей на лице «старой выдры», – могла не знать о моем намерении появиться здесь. Я редко общаюсь за рамками своего круга.
Сделав акцент на слове «своего», она одарила снисходительным взглядом онемевшую от подобного заявления Элеонору Грант. Впрочем, та быстро оправилась от потрясения и поспешила взять инициативу в свои руки.
– Мистер Уитби, я не знала, что вы знакомы с этой юной леди.
– О, я имел честь быть представленным нашей молодой гостье, когда посещал старинную усадьбу, принадлежащую ее семье, надо сказать одной из самых известных в стране. Прием, устроенный в честь мисс Фэншоу ее двоюродной бабушкой, вдовствующей графиней Стоунбери, стал подлинным событием сезона.
– Вы мне льстите. Позволю себе заметить, что тот скромный прием получил столь высокую оценку исключительно благодаря присутствию на нем лорда Тримплтона. – Гленда скромно потупилась, мысленно поздравив себя с победой над снобами, некогда подвергшими ее остракизму.
– Мистер Уитби, – Элеонора Грант отчаянно пыталась сохранить остатки своей репутации в глазах окружающих, – позвольте заметить, что многие из присутствующих здесь также желали бы засвидетельствовать вам свое почтение. Поэтому, если мисс Фэншоу не возражает, я хотела бы проводить вас к ним.
Гленда посмотрела на нее, как на досадную помеху в разговоре, и обратила вопросительный взгляд на собеседника, который незамедлительно заявил:
– Ах, Элеонора, ну почему я не могу насладиться беседой с очаровательной девушкой… Впрочем, – он лукаво улыбнулся пришедшей ему на ум мысли, – если долг повелевает мне поступить так, как вы сказали, может быть, тогда мисс Фэншоу согласится сопровождать меня?
– Не вижу причин отказываться от столь заманчивого предложения, – ответила Гленда с очаровательной улыбкой.
Элеонора Грант не ожидала подобного поворота событий. Под устремленными на нее взглядами окружающих она покрылась испариной и пролепетала:
– Но…
– Решение принято, – жестко пресек ее попытку возразить почетный гость вечера и, повернувшись к девушке, предложил ей руку. – Как поживает ваш кузен, дорогая?
Неоднократно вспоминая этот прием впоследствии, Гленда всякий раз не могла удержаться от смеха, когда представляла оставшуюся в одиночестве посреди огромного зала миссис Грант…
Не успела Гленда проснуться следующим утром в своей квартирке, как консьерж сообщил ей, что добрая половина городской знати прислали ей свои визитные карточки с изъявлением «глубочайшего почтения». И следующие полчаса девушка немало повеселилась, читая и сортируя послания от тех, кто еще совсем недавно не желал знать о ее существовании, а теперь надеялся «получить удовольствие от общения…», «иметь честь принять в своем доме…» и т. д.
С устройством на работу проблем тоже не возникло. Хотя на прежнем месте, в городской библиотеке, ее теперь готовы были принять с распростертыми объятиями, Гленда предпочла пресс-службу мэрии. Она могла поклясться, что в тот момент, когда мэр услышал о ее согласии, он был просто на седьмом небе от счастья…
Будни и праздники потекли, плавно сменяя друг друга. Гленда, которую теперь буквально заваливали приглашениями на всевозможные приемы и вечеринки, о которых раньше она не смела и мечтать, вдруг нашла необычайную прелесть в одиночестве.
Как только у нее выкраивался свободный часок, она, прихватив томик стихов Августа Стоунбери, довольно известного некогда поэта, отправлялась в городской парк, где под сенью столетних лип и дубов предавалась размышлениям. Кроме того, в ее жизни появился мужчина…
В тот день она уютно расположилась под развесистым деревом, одиноко стоящим на солнечной лужайке, и настолько увлеклась чтением, что незаметно для себя процитировала вслух один из сонетов:
Любви счастливой не бывает,
Кто любит тот всегда страдает,
Но даже в сильных муках он,
Уж счастлив тем, что был влюблен.
– Как верно подмечено, – раздался над ее ухом приятный мужской голос, и девушка, застигнутая врасплох, обернулась.
Первое, что она увидела, – это искрящиеся смехом золотисто-карие глаза незнакомца, нарушившего ее уединение. Затем обратила внимание на его спортивные шорты, майку и кроссовки.
Поборов минутное замешательство, Гленда приветливо улыбнулась.
– Простите, но я не думала, что меня может кто-то услышать. В этом уголке парка всегда безлюдно.
– Вам вовсе не за что извиняться. Когда я решил немного передохнуть от бега, то я также не подозревал, что с обратной стороны этого дерева кто-то есть. И мне очень жаль, если я помешал вам.
Ей понравилась ненавязчивая манера общения незнакомца. И она, протянув руку, представилась:
– Гленда… Гленда Фэншоу.
– Стивен Стоппард к вашим услугам, мисс. – Он отвесил ей несколько церемонный поклон и с молчаливого согласия девушки сел рядом.
– Позвольте полюбопытствовать, чем вы занимаетесь, мистер Стоппард… кроме бега, разумеется.
– Пожалуйста, называйте меня Стивеном, поскольку «мистер Стоппард» здесь, среди этой безмятежной природы, – он обвел рукой вокруг, – звучит несколько напыщенно.
– Хорошо, Стивен. – Гленда поймала себя на мысли, что новый знакомый ей определенно нравится. – И все же, кто вы по профессии?
– Я корреспондент местной газеты.
– Я работаю в пресс-службе мэрии, но ваше имя мне незнакомо.
– Не удивлен. Во-первых, я еще не такая знаменитость, чтобы меня узнавали. А во-вторых, я совсем недавно в вашем городе. Можно сказать, что вы моя первая знакомая.
Гленда бросила взгляд на миниатюрные наручные часики и торопливо поднялась.
– Что ж, Стивен, была рада познакомиться с вами, но, к сожалению, мне пора идти.
– Постойте! – В голосе мужчины звучала мольба. – Не сочтите это за навязчивость, но, может быть, вы согласитесь сегодня поужинать со мной?
Гленде пришлась по душе искренность и импульсивность собеседника.
– Не вижу причин для отказа, – улыбнулась она. – Ждите меня у здания мэрии после работы.
Он пришел примерно на час раньше. И терпеливо высидел все это время на лестнице, рядом с мраморным изваянием льва.
Именно тогда Гленда, наблюдавшая за ним из окна кабинета, решила, что Стивен может стать тем человеком, который изгладит из ее памяти все связанное с Ричардом.