И только тут до меня дошло, почему имена показались смутно знакомыми. Хати, Сколль… Только в мифологии это два брата. А тут сестра и брат. Явно ведь сестра, ее внушительная грудь достаточно красноречиво оттопыривала тунику. Да и по облегающим штанам было заметно, что внизу у нее сюрпризов, как в Тайланде, нет.
— Не пялься так на меня, — возмутилась девушка.
Я тут же смутилась. Это, правда, было неприлично.
— Вы… Те, кто проглотят солнце и луну? Из мифологии.
Они переглянулись. Сколль скривилась, а вот парень откровенно заржал.
— Только если это будет головка сыра, — еле выговорил он, сквозь смех. — Тогда я готов слопать луну. Есения, прости за вопрос, но как вы, люди, столько прожили с такой… наивностью. Луна ведь планета. Как ты себе это представляешь? Некоторые мифы просто мифы.
А, ну да. Логично. Планета. Я легла назад.
— В мифах Сколль мужчина. Так чему я удивляюсь.
— Люди любят фантазировать. Можешь считать это исключением из вашей законной мифологии. Поверь, она женщина. Очень злобная и вредная.
Сколль рыкнула и толкнула его в плечо.
— Как там мальчики? — спросила Лаувейя.
— Трудотерапия творит чудеса, — задорно ответил Хати, при этом умудрился хрюкнуть. — Заборы починили, коровник и другие хозяйственные постройки в порядок привели, запас торфа на зиму пополнили.
Хати плюхнулся на мой матрас самым бесцеремонным образом. От чего я тоже захотела ударить наглеца по плечу. Я тут себе место нагрела между прочим. Он же весело жевал соломинку и подмигнул мне. Может, они с Иваром братья? Уж слишком похожи, оба несносные и вызывающие желание прибить.
— Ты как, спящая красавица? Как голова?
— Нормально. Долго проспала?
Через оконное стекло, что казалось чужеродным в окружающей обстановке, пробивался яркий свет. Даже если я находилась в другом мире, Ивар захаживал сюда и явно позаботился не только о заборах, решив еще и остеклить окна. Почему бы и нет, мир людей ведь не стоял на месте.
— О, это скажи спасибо сладкому альву, — едко сказала Сколль, сложив руки на груди. — Он тебя зачаровал, чтобы под ногами не мешалась.
Я застыла, глупо захлопав глазами. Что значит зачаровал? А девушка тем временем только ехидно улыбалась.
— Так. Заболтались вы уже. Сколль, пойдем-ка, поможешь мне с обедом. Все-таки нечасто у меня гости.
Лаувейя встала и увела с собой Сколль к длинному центральному очагу, обложенному рядами камней. Там над огнем на цепях висел железный котел с ручкой.
— Почему я ей так не понравилась? — спросила у Хати.
— Не обращай внимание. Она не привыкла к женскому обществу.
— А как же Лаувейя?
— Это совсем другое дело. Она нам всем как добрая бабуля. Попробуешь ее стряпню, сама влюбишься. А ты стойкая. Даже не истеришь. Думал, будет хуже.
— Я пока еще не осознала. Как пройдет шок, начну. А ты кто? В плане… Ну.
— Варг.
— Оборотень?
— Можно и так сказать. Только если оборотни в целом принимают разные обличья, то варги имеют только волчью. Но если грубо, то да. Подвид оборотней.
Пока я болтала с Хати, глаза с интересом осматривали обстановку. На полках стояли чашки, ложки, блюдца, сковородки, лежали вертела. Посуда для готовки была сделана из железа или стеарата, тоже огнеупорного материала, но более податливого в плане изготовления. У одного конца длинного очага располагалась плоская каменная плита. Заметила еще и каменную печь, частично встроенную в стену. Почему-то мне казалось, что все это помогали соорудить Ивар и Хати. Они явно не боялись работы. В длинной комнате уже очень соблазнительно пахло свежеиспеченным хлебом, тушеным мясом и рыбой. Мой желудок требовал пищи.
— Лааадушки, — протянула я, пытаясь отвлечься от голода. — Значит, я в мире великанов?
— Угу. Типа того. Но кроме инеистых турсов и огненных этинов, оборотней тут, знаешь ли, тоже много. Альвы и дверги очень активно торгуют в Утгарде. Голова точно не сильно болит? Ты ей лихо приложилась ночью. А альв решил, видимо, добить. То же мне фея недоделанная.
Я ощупала голову и нашла там шишку. Терпимо. Несмотря на количество падений и ударов, которое у меня стремилось к бесконечности, я ни разу себе ничего не ломала и не зарабатывала сотрясений.
— Жить буду. А что произошло ночью?
— Да ничего особо примечательного. Дикая охота скакала. Те еще показушники. И вдруг мы услышали, как кто-то ломится через лес.
— Так это вы выли?
— Угу. О́дин, может, и безумец, но даже он не полезет на территорию Ангрбоды. Пытался схватить тебя на границе. Вам повезло, что мы оказались неподалеку.
Сумасшествие какое-то. И вот черт меня дернул в этот отель переться. Конечно, скучно же сидеть на попе ровно. Теперь еще и Дикая охота едва не схватила. Если выживу, напишу книгу о своих приключениях.
— Вы не шутите, что Альвар меня зачаровал?
— Угу. И судя по бешенству Ивара, не в первый раз. Думал, они переубивают друг друга. Спасибо Лаувейе, загрузила работой по самую макушку. Представляю, как у тебя сейчас голова трещит. После пьянки боль легче, чем после выкрутасов остроухих.
Не могла в это поверить. Зачем Альвару не в первый раз меня зачаровывать? Они, наверное, просто не так поняли. Но я все равно возьму это на заметку. В отеле я просыпалась с мигренью. Вероятно, не просто так.
— А где тут? Ну…
Я поерзала, плотнее сжимая бедра.
— За любым кустом, милая. Шучу. Снаружи увидишь, не ошибешься.
Благодарно улыбнулась и встала, надела свои сапоги и потопала в сторону выхода. Надеюсь, что там будет типа сельского туалета. Прошла мимо нескольких дверей и не удержалась, чтобы не заглянуть внутрь. Когда еще представится такая возможность, в конце концов.
Первая дверь вела в кладовку, где находились три больших чана для молочных продуктов, пол второй — пересекали две глубокие канавки, обложенные камнями. Дальше кладовка для сушеных продуктов, солений, инструментов, сбруи, канатов, тюков тканей. Ого, нехилый такой домик у матери Локи.
Снаружи было немного холодно, но снега не наблюдалось. Наверное, в Йотунхейме время текло по-другому, либо зимы более теплые. Осмотревшись, вздохнула с облегчением. Ну да, деревянная будочка. С виду вполне приличная.
Пока шла к ней, то с интересом смотрела по сторонам. Дом Лаувейи был низким и очень длинным, метров 30, с горизонтально положенными досками между вертикальными столбами, а крыша — пологой, где слои торфа срастались в плотную травянистую массу. Снаружи постройка походила на холмик. По обеим сторонам дома тянулась широкая, низкая земляная насыпь, край которой был обложен каменными плитами.
В небольшом отдалении журнала речка, там же росли роскошные ивы. Неподалеку располагалась лужайка, огороженная стенами из торфа, за которой тщательно ухаживали для того, чтобы получить хорошее сено. Огорода я не увидела, за исключением пары грядок с некоторыми дикими растениями, такими, как дягиль и разновидности лука-порей, а также странной растительность, возможно, для каких-нибудь лекарств.
Тут даже хозяйственные постройки для дойных овец и загоны для коз умудрились впихнуть, будто лес сам расступился перед матерью бога. На некотором расстоянии от дома стоял сарай для запасов сена. Еще одно здание, скорее всего, было баней.
Долго рассматривать местную территорию мешал холод, который еще не кусался по-зимнему, но все равно вызывал дискомфорт. Я быстренько сделала все дела и только хотела выходить, как услышала мужские голоса.
— У вашего народа совсем мозги пропиты нектаром? Она человек, Альвар! Ей не место в Йотунхейме.
— Я же уже сказал, Ивар. Мы попали сюда случайно. Провалились в одну из ходов Рататоск.
Следом послышался треск.
— А ты чем думала, чудо хвостатое?
Снова пощелкивания.
— О, девушка тебе понравилась. И ты решила, почему бы не помочь альву показать местные красоты?