Тем временем я осматривал мачту и парус. Беловатая шерстяная материя с желтыми и синими полосами слабо колыхалась на ветру. Через нижнюю рею были перекинуты канаты, с помощью которых ее двигали и уравновешивали парус. Рифы, проходящие сквозь петли и вшитые в ткань, использовались для того, чтобы поднимать и опускать ее быстро и ровно.
Я погладил сосновую мачту, всаженную в тяжелый дубовый блок.
— Гляди, чтобы Есения этого не увидела, а то как приревнует к драккару.
— С чего бы? Она ведь хотела нас бросить.
Варг нахмурился. Ему тоже был неприятен ее поступок. Как бы между прочим Хати прошел вдоль борта, разглядывая уключины, из каждой выходила прорезь для весел и небольшая деревянная заслонка, которая предназначалась для того, чтобы не пропускать воду.
— Говори уже, — сказал я другу.
— Поставь себя на ее место. Она ведь была человеком. Ее укусили, чуть не убили этим.
Не думал, что мой друг будет вступаться за эту беглянку. Я подошел к подставкам, которые поднимались над палубой. На них хранились сосновые весла. Легкие, с тонкими, сужающимися к концу лопастями.
— Ты ее защищаешь?
— Она думает, что Рагнарёк затронет людей. Что все миры будут уничтожены. Ты ведь не рассказал ей, как обстоят дела на самом деле?
Я отрицательно покачал головой и бросил взгляд на берег, где Есения села прямо на землю и наблюдала за тем, как волны набегают на сушу.
— Нет. Пока она не доверится мне, это бессмысленно.
— А сам ты ей разве доверился?
— Что ты от меня хочешь, Хати?! — рявкнул я. — В моей жизни было достаточно тех, кто воткнет нож в спину.
Варг тяжело вздохнул, будто сдерживался, чтобы тоже не начать орать. Его голос звучал спокойно.
— Я понимаю. Но не думал, что именно страх заставил ее убежать? А не то, что она хотела тебя бросить. Это чушь. Любой идиот видит, как вы тянетесь друг к другу.
Пытаясь не слушать Хати, начал пересчитывать количество весел, потом переключился на легкую перекладину под планширом и над рядом уключин. На ней со внешной стороны корабля висели щиты, окрашенные попеременно в темно-синий и желтый цвета, каждый отчасти перекрывал соседний. Стройно и ровно. А когда корабли поплывут, то щиты снимут, чтобы первая мощная волна не смыла.
Будто стараясь удержаться от падения в бездну и мыслей, что ничего не выйдет, я дошел до резного столба на носу и дотронулся до него ладонью. Есении не под силу снять оковы… Если бы все зависело от нас, от меня, но в данном случае учитывались другие переменные.
Когда вчера я засыпал перед ее побегом, то находился в состоянии счастья. Впервые решил, что готов к жизни в стае, готов обзавестись волчицей, маленькими варгами, своим домом. Но она взяла и все перечеркнула. Оставила нас и дальше биться о глухую стену. Во главе Ванахейма асы сидят с тех пор, как Один забрал к себе пленником Ньерда, бога морей. На трон Альвхейма посадил преданного Фрейра. Один медленно, но верно хотел подмять под себя и остальные царства. Что стоит его наглость проскакать над Ярнвидом со своей Дикой охотой. Он не боится нас, провоцирует. Безумец…
Локи рассказывал, что когда-то они с Одином действительно дружили. Но со временем все больше стали расходиться во мнениях. Асу становилось мало власти, мало крови. Он был опьянен силой, которую ему давали распри, в сражениях все чаще поддерживал недостойных. Стоило Локи только высказать асам правду в лицо, показывая, насколько они прогнили, как его приковали к скале, а сверху повесили змею. Ее яд капал на бога и причинял жуткие страдания.
А потом этот случай с детьми Ангрбоды… Настолько Один боялся потерять власть, что даже не пожалел детей…
Решимость поднималась из глубин. Даже если Есении не под силу справиться с оковами, мы должны продолжать борьбу. В очередной раз осмотрел свой драккар.
Эластичный и легкий корабль обладал разумной и практичной красотой, красотой мощных линий и великолепно рассчитанной конструкции. Он способен пережить множество штормов без всяких повреждений и достигнуть под парусом хорошей скорости. Гибкий корпус, способный встретить нагрузки во время плавания. Идеально. Единственное, нужно было распорядиться о продуктах, не требующих готовки: сушеной рыбе, копченостях, сухарях, фруктах, орехах, коробках с домашним сыром и соленым маслом, бочках с элем и медом.
Этот осмотр дал мне сил и вернул к насущным проблемам, даже несмотря на причитания Хати. Когда мы вернулись, Локи тоже подошел, хмурый, как небо глубокой осенью.
— Придется подождать. Завтра проплывем через грот.
Что ж, значит, предстояла еще одна спокойная ночь. Отсюда Есении точно не сбежать. Повсюду были наши люди, наш флот, город окружали горы. Можно расслабиться.
Мы прошли в деревянные ворота, которые сейчас были распахнуты, и двинулись вглубь города. Большие бревенчатые длинные и квадратные дома стояли рядами по сторонам аккуратно построенной деревянной дороги и были отделены друг от друга огороженными дворами со своими воротами, дорожкой и колодцем. Другие постройки стояли на берегу реки, протекающей через западную часть города, и у них имелись ступени, которые вели к воде.
Пока мы шли, чувствовал, как Есения поглядывала на меня. Совсем недавно мы занимались диким сексом в душе, не зная, как оторваться друг от друга, а теперь даже не разговаривали. Ее поступок до сих пор неприятно скребся внутри. Сколль оказалась права, эта дикарка усыпила мою бдительность и слиняла сразу, как представилась возможность. А я наивный дурак надеялся, что будет по-другому. В любом случае, Локи заставит ее как минимум попытаться снять оковы.
Внутри таверны воняло пивом, жареной рыбой и чесноком. Грубые столы и скамьи потемнели от пролитых жидкостей. Мы прошли в дальний конец заведения. В основном контингент тут состоял из кораблестроителей, местных рыбаков да небольшого количества воинов. Этины стекались с другой стороны гор и по одной только им известной тропе придут сюда, чтобы погрузиться на корабли.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Альвар у Есении.
— Немного крутит кости. А в остальном нормально.
— Просто перестань сопротивляться, — холодно прокомментировал я, усаживаясь по другую сторону от нее.
Есения поджала губы и ничего не сказала в ответ. Что ж. Поиграем в молчанку.
— Вообще, он прав. Чем сильнее сопротивляешься, тем больнее, — подал голос Хати.
По нему очень сильно ударил ее побег, но он все равно пытался ее оправдать. Откуда только у него столько понимания. Локи с грохотом поставил перед ней стакан хмельного пива, из второй отпил сам.
— Отстаньте от нее. Все. Вы точно не помогаете расслабиться.
Я прищурился и, перехватив у Есении стакан, отпил глоток. Она недавно приняла медикаменты, о чем только Локи сейчас думал. Она ведь еще не варг, не до конца. Хотя богам не пристало сильно задумываться о человеческой хрупкости.
— Ивар, ты ведь не против, что я заказал вам с Есенией одну комнату на двоих.
Мое имя он произнес с усмешкой. В этот момент я даже подавился. Сегодня планировал провести ночь отдельно, но бог явно дал понять, что моя задача — следить за юной варгой. Отлично. Придется принять ледяную ванну, потому что я до сих пор хотел эту ходячую катастрофу. И ничего с этим поделать не мог, будто меня прокляли. Мне стоило держаться от нее подальше. Злость клокотала внутри, но я выдавил из себя совсем другое, то, что нам было нужно.
— Совсем нет.
Хати издал смешок, который попытался скрыть за кашлем. За это он получил мой недовольный взгляд. Сколль в очередной раз скривилась. А вот маленький альв, который таскался за нами как привязанный пес, недовольно смотрел на меня.
Я не мог упустить возможность поиздеваться, поэтому добавил:
— Тем более, я знаю очень эффективный способ расслабиться. Но для этого нам нужно остаться наедине.