Вразрез тому, что говорил, нежно погладил большим пальцем тыльную сторону ее ладони. Со стороны мы, наверняка, казались влюбленными голубками. Стояли близко, держались за руки, еще немного и обнялись бы или поцеловались. Кстати. А может обнаглеть?
— Соседи по номерам в отеле, — в очередной раз отбрила меня, но я не собирался просто так сдаваться. — Мы даже в лицо друг друга знать не обязаны.
В ответ смолчал, только ухмыльнулся. Наверняка, она уже понадеялась, что я больше не издам ни звука, и вновь направилась к отелю. И все равно косилась на меня через плечо. Ага. Значит, хоть какую-то долю ее внимания я все-таки привлек.
— У тебя других дел нет, кроме как преследовать меня?
— Мне тоже нужно в отель. Все просто. Кстати, громкие звуки больше не тревожат?
Сознаюсь, я издевался. Чуточку позлить симпатичную девушку — не преступление. Но только немного. Если я хотел увидеть ее в своей постели, а я хотел, то лучше палку не перегибать. Не сдавать же ее Альвару. Да я лучше съем тарелку кузнечиков, чем уступлю.
Она резко развернулась и вцепилась в меня взглядом. Вот это сила эмоций, которую я в ней вызывал… Ее аромат захлестывал меня с головой. Непроизвольно опустил взгляд на ее губы. Это было ошибкой. Походу, я пропал. Мне стало жизненно необходимо попробовать ее на вкус. Облизал свои губы, упиваясь тем, что она проследила за этим жестом, но вместо заинтересованности явно прикидывала, сможет ли убить меня взглядом, а потом спрятать труп в лесу.
Я весь твой, волчонок, только скажи.
— Ты не выглядишь грозной, в курсе?
Она раздраженно простонала. Так, пора завязывать.
Тут ее лицо озарилось какой-то особой мыслью, что мне не очень понравилось. Чувствовал подвох. В любом случае моя мордашка, видимо, напросилась на неприятности. Девчонка зло улыбнулась, потом сделала пару шагов назад, чтобы отойти от меня, медленно наклонилась к сугробу, сгребая охапку.
— Ты не посмеешь.
— Да неужели, мистер самомнение?
От всей широты души она метнула в мою голову снежок. Я не ожидал, до последнего думал, что это пустая детская угроза. Кто будет мстить снежком? Поэтому не увернулся. Позор. Снег попал точно в лоб, что, наверняка, восстановило гордость нахалки, после совсем не изящного падения в сугроб до этого. Ах ты, маленькая проказница. Меткость у нее была отличная, несмотря на степень невезения в остальном.
Увидев опасный огонек в моих глазах, лампочка “бежать” в голове соседки моментально загорелась. Поздно, моя лапочка. Охота началась. Девушка пискнула, развернулась и понеслась по тропинке. Не успела пробежать и пары метров, как я настиг цель, схватил за талию, и мы полетели в очередной сугроб, прокатившись кубарем. Снег попал ей за шиворот, в сапоги, в рот. Она начала барахтаться, но быстро была придавлена тяжелым телом. Попыталась скинуть меня. Ага, держи карман шире, весовые категории слишком отличаются. Это все равно, что пробовать сдвинуть танк только на одном энтузиазме с помощью мускульной силы.
— Такое милое личико, и такой дикий характер. А любовников ты на части разрываешь и съедаешь на ужин?
Наши лица оказались очень близко. Дыхание опалило кожу.
— А нечего было меня дразнить.
— Я даже не начинал.
— И не советую. Помни про рояль.
Я снова рассмеялся. Давненько так не веселился. Это было как глоток свежего воздуха. На ее шарфе что-то блеснуло, отчего я присмотрелся. Мировое древо. Вот это поворот. Неужели, лапуля не так проста. Заметив, куда я смотрю, соседка кое-как опустила взгляд и раздраженно вздохнула. Очень медленно мои глаза встретились с ее.
— Ты полна сюрпризов.
— Угу, целый вагон и маленькая тележка. Теперь встань с меня. Ты тяжелый.
— Имя. И сразу встану.
Она откинулась головой назад, шлепнувшись затылком о мягкий, как перина, снег.
— Уговорил. Есения. Теперь встань уже, шатун.
Да! Первый шар в лузе. Я победно улыбнулся и встал, снова подав руку. На этот раз она проигнорировала предложение помощи, встав сама, и молча направилась к отелю. Нет так быстро, Есения. Я только начал предвкушать эту охоту. Стоило ей пройти несколько шагов, как ей в плечо прилетел снежок.
— Тебе что, пять лет? — огрызнулась она.
Звучало абсурдно, учитывая, что она первой начала эту снежную битву.
— А кому-то из нас не хватает хороших оргазмов, чтобы быть менее злой. Ну же, Есения, ты ведь недавно залепила мне в голову снежок. Так сложно отпустить себя и прекратить быть такой напряженной?
Она смотрела на меня и молчала. Давай же, малышка. Поиграем. И соседушка решила принять вызов.
— Ладно, сам виноват, придурок.
Она зачерпнула снега в ладони и зарядила сразу два снаряда, которые попали мне в живот и плечо. Метко. Не то, чтобы я напрягался. Хотелось, чтобы она сбросила стресс.
— Неплохо. Занимаешься чем-то?
— Поеданием любовников на ужин.
— Был бы не против оказаться съеденным тобой, лапуля.
Следующие минут пять мы без продыху формировали снежки и бросались ими друг в друга. Поблажку я дал только в начале, теперь уворачивался каждый раз и несколько раз попал в ответ.
— Знаешь, улыбка тебе идет больше.
Есения застыла, будто сама только что осознала, что улыбается. Более того, она даже не заметила, что всю битву мы смеялись. Внутри меня растекалось приятное тепло. Потом лапуля с еще большим энтузиазмом продолжила метать в меня снежки, будто я был в чем-то виноват. Увернулась от моего и спряталась за дерево. Пока она выглядывала из-за ствола, пытаясь найти меня взглядом, я уже зашел с другой стороны, схватил за талию и прижал ее к дереву.
— Вот. Теперь ты кажешься не такой печальной, чем ночью.
— Я не печальная, — запротестовала.
— Теперь, да.
— У каждого есть повод для грусти, Ивар.
Это заявление заставило меня сосредоточиться. Сердце тут же болезненно сжалось.
— Какой повод у тебя?
— Неважно.
Давить на нее, чтобы распахнула свою душу со всеми тайнами, я не собирался. Сам был закрытым в этом плане. Мои темные стороны знали только самые близкие. Сейчас мне пока хватало того, что она хотя бы не пыталась вырваться, вполне комфортно чувствуя себя в моих объятиях. Наклонился и вдохнул ее аромат полной грудью. Земляника и запах леса в дождь. Все рецепторы тут же ожили, голова опьянела. Теперь я нашел бы Есению везде, где бы она не оказалась.
— Свежий воздух идет тебе на пользу.
Я поднял голову, посмотрев на нее. Внутри все ликовало, ведь она до сих пор не вырывалась. И это казалось естественным.
— Почему это? — спросила, застыв в моих руках, словно боясь прервать момент.
— Цвет лица стал более ровным, появился здоровый румянец.
— Оу, это все косметика. И активность в мороз.
— Врушка. Косметику ты оставила в сугробе.
Есения закатила глаза.
— Ты хотя бы иногда бываешь серьезным?
— Не поверишь. Чаще всего я как раз серьезен. Даже слишком. Но иногда хочется какой-то легкости, шалостей.
— Поняла. Это как дернуть девочку за косичку.
Мы не сводили друг от друга глаз, не двигались. Я тонул в ее разноцветных радужках, в прозрачных водах реки в погожий день и темной карамели. Наверное, Альвар тоже был очарован этой ее особенностью. Фигурку лапуля тоже имела отменную, без переборов.
Неожиданно для самого себя я решился на рискованный шаг, надеясь, что смогу подобраться с этого бока.
— Сходим куда-нибудь?
Она посмотрела на меня так, будто я предложил пробежаться голышом по морозу.
— Нет.
От такого однозначного отказа опешил, чувствовал же, что и она ко мне тянется.
— Почему?
— Не хочу.
— Прям совсем?
Она только открыла рот, чтобы ответить, как я ее на этом и поймал. Мои губы смяли ее, язык прорвался внутрь. С ума сойти, ощущения затопили меня с головой. Есения с остервенением ответила буквально на секунду, а потом укусила меня за нижнюю губу, заставляя отпрянуть. Во рту появился привкус крови. Дикарка. Нехотя, я отпустил девушку из объятий, пытаясь не выдать свое тяжелое дыхание.