- Руми, что происходит?
- Нас обнаружили, госпожа Элизабет. Надо немедленно уходить.
- Но кто?
По своему обыкновению Карлик вопрос проигнорировал, продолжая собирать вещи. Откуда-то из-под соломы появилась устрашающего вида секира, а вслед за ней - круглый щит, который тоже перекочевал на рюкзак.
Собравшись сам, карлик с сомнением посмотрел на меня. Да уж, в таком наряде я правда далеко не уйду.
Откуда-то из угла Руми принес длинный плащ и большие грубые сапоги. Порывшись в рюкзаке, он извлек на свет пару отрезов плотной, но достаточно мягкой ткани и бросил их мне. Я в недоумении посмотрела на... что это, портянки?
- Надевай, госпожа! Поторопись!
Заметив, что я собираюсь просто обуть сапоги на босу ногу, Руми помог мне намотать куски ткани вместо носков каким-то хитрым способом. Так действительно оказалось удобнее. Я сделала несколько шагов - могу идти, не смотря на все еще побаливающую лодыжку.
Собравшись, мы выскальзываем из конюшни. Единственный источник света у нас - маленький волшебный огонек в руке Руми. Но, кажется, карлика это не очень беспокоит. Он даже прикрывает огонек рукой, чтобы тот светил еще меньше.
На выходе я слышу отдаленный топот, вроде как скачут кони. Руми тоже это слышит, шипит, хватает меня за руку и мы бежим. Я то и дело оступаюсь, пару раз даже падаю. Карлик почти что меня тащит.
Отбежав на пару сотен метров, мы оказываемся в небольшой рощице. Падаем на землю и оглядываемся.
Топот копыт приближается.
Глава 3. Красная мантия
Лежать на голой и мокрой от дождя земле неприятно. Спасибо плащу, который мне дал Руми - он хоть как-то спасает, хотя тоже уже влажный.
Порываюсь подняться, в конце-концов это глупо. Карлик не позволяет, его ручища прижимает меня к земле еще сильнее.
Возле конюшни появляются огни - факелы. В их свете видны неясные тени всадников, много, не меньше десятка. Время от времени слышно ржание лошади. Тени мечутся вокруг строения, кажется, беспорядочно.
Внезапно, одна из лошадей, ближняя от нас, встаёт на дыбы. Всадника на мгновение становится видно как днём. Он почти весь скрыт под длинным красным плащом или даже мантией. На голове - красная же широкополая остроконечная шляпа. Длинная седая борода и крючковатый нос - единственное, что я успела рассмотреть на лице.
Из руки всадника вылетает огненный шар, бьет в конюшню, охватывая её огнем, сразу всю целиком.
На фоне пылающего пожара видны закутанные в чёрное всадники. Они бешено носятся вокруг, гикая и потрясая оружием. Всадник в красном не принимает в этом участие, он остается на месте, сдерживая лошадь, и пристально смотрит в огонь.
Я лежу, охваченная ужасом. Что, если бы в этой конюшне до сих пор были мы с Руми?
Незнакомец в красном отрывает взгляд от огня, поворачивает голову и смотрит на меня. Кажется, я вижу его глаза, хотя на таком расстоянии и под широкими полями шляпы я не могу их видеть. Это длится одно мгновение, но мне кажется вечностью.
Взгляд незнакомца скользит дальше, не задерживаясь. Он просто осматривается, нас с карликом, затаившихся в роще, он видеть, конечно, не может.
Деревянное строение трещит, крыша проваливается, извергая клубы пламени, искр и пепла.
Всадник в красном какое-то время вглядывается в огонь, а потом подаёт знак остальным. Те прекращают свои бешенные скачки и разъезжаются во все стороны от пожара, видимо, прочесывая местность. Кажется, они поняли, что внутри конюшни никого нет!
Один из всадников в черном направляется прямиком в нашу сторону. Я вжимаюсь в землю, надеясь, что меня не видно.
Тщетная надежда! Местность почти открытая, под теми несколькими деревьями, где мы лежим, нет ни кустов, ни даже высокой травы. Как только всадник приблизится, он обязательно нас заметит даже в темноте.
Что-то тыкается мне в руку, непроизвольно зажимаю в кулаке что-то твердое, что мне дал Руми.
- Иди на восход солнца! - шепчет он.
Когда приближающийся всадник оказывается на полпути до нас, карлик вскакивает и бежит, гремя рюкзаком. Черные всадники гикают и разворачиваются, преследуя его. Красная мантия просто молча наблюдает, не двигаясь с места.
Не успев пробежать и несколько десятков шагов, Руми пойман. Его вещи разлетаются по сторонам, а самого его тащат на аркане по земле в сторону горящей конюшни.
Я не могу на это смотреть. Вжимаюсь в землю, уткнувшись в нее лицом и плачу. Руми, конечно, не был мне другом, я вообще его едва знала. Но он приютил меня, а теперь еще, кажется, и жизнь спас. И вся эта сцена - какая-то средневековая дикость. Я такое видела только в кино и уж никак не думала, что так может быть в жизни да еще со мной.