Короче, счастливая жизнь!
Но чего-то последнее время Олегу стало недоставать в его счастливой жизни, точно он вел самолет с «сопливящимся» капотом. Его благополучие дало едва заметную течь.
Олег старательно гнал от себя мысль, что прошел в жизни мимо чего-то очень важного.
Он, конечно, любил жену, но любовь эта с самого начала была замешана на жалости, нежности, уважении. Не на страсти, той самой страсти, которую раз в жизни мечтает пережить любой мужчина. На страсти, которая дает крылья. Ему сорок четыре, но ничего подобного он в жизни не испытал. Случалось, у него возникал интерес к женщинам, но это был грубый мужской интерес, который не смог бы насытить его мечту о невозможной любви, изменяющей все существо человека, его кровь... как у Ромео и Джульетты. Оказывается, Олег в свои годы был еще слишком молод, чтобы иронично отнестись к истории, сочиненной гениальным англичанином. Эта повесть, которой «нет печальнее на свете», всегда вызывала в нем ощущение восторга и вместе с тем тоски — тоски по не случившейся в его жизни встрече.
Пролетая над грядой предзакатных облаков, он думал о девушке, которую увидел в кинотеатре. Она была не просто хороша собой: лицо ее и фигура буквально дышали отвагой и жаждой жизни. Наверное, прожить жизнь с такой нелегко: тот, кто станет ее мужем, переживет часы вдохновения и восторга и дни отчаяния — уж слишком независимый у нее вид. Впрочем, возможно, она замужем. Такие красавицы редко засиживаются в девках. Олег жалел, что не догадался бросить взгляд на ее безымянный палец, по крайней мере, он бы знал наверняка, замужем она или нет.
...Но что ему до этого? Какое ему дело? Конечно, внешность девушки поразила его, и он, сидя в зале, жалел, что не нашел места рядом с ней, тогда по ее реакции он смог бы понять, что она за человек, так ли она интересна внутренне, как и внешне? Почему бы ему немного не помечтать о незнакомке, это не нанесет никому вреда... К тому же они никогда больше не встретятся...
Подумав об этом, Олег вдруг ощутил такую грусть и пустоту, как будто провалился в воздушную яму...
Вылет из аэропорта Курумоч обратным рейсом в Москву должен был состояться аж через шесть часов. Гале не хотелось сидеть в гостинице, и она, дозвонившись до театра и узнав, что там идет постановка по роману Артура Хейли «Аэропорт», сказала Вере, что им сам бог велит идти.
Спектакль оказался так себе, да и, по совести сказать, играть там артистам было нечего. Ну, правда жизни соблюдена. Иностранные пилоты перед вылетом никогда не обегают свои самолеты на предмет обнаружения неполадок, являются в отутюженных рубашках и брюках, величественно проходят в пилотскую кабину, а там уже переодеваются. И у их стюардесс элегантная форма, холеные руки — им не приходится, как нашим, таскать на себе кухню.
— Интересно, чем они там кормят пассажиров? — заинтересовалась Вера.
— Тем, чем мы своих кормить никогда не будем, — отозвалась Галя.
Когда вернулись в Курумоч, выяснилось, что вылет задерживается по погодным условиям, и Галя с Верой пошли отдохнуть в гостиницу.
Вера растянулась на кровати, а Галя открыла окно, уселась на подоконник и закурила. Не успела она сделать пару затяжек, как перед окном, точно занавес, упал дождь.
— Быстро пройдет, — по звуку дождя сориентировалась Вера. — Я-то думала пару часиков вздремнуть...
— Послушай, — вдруг сказала Галя. — Ты в своего Валеру с первого взгляда влюбилась?
— Что это ты вдруг заинтересовалась любовью? — вопросом на вопрос ответила Вера.
Галя знала ее манеру: никогда не отвечать на прямо поставленный вопрос, словно произнесенные вслух слова могут нарушить в Вериной душе какое-то равновесие, тщательно ею оберегаемое.
— Интересно, и все, — сердито пожала плечами Галя, но чуткая Вера возразила:
— Нет, это не простой интерес. Выкладывай, что случилось?
Галя пожала плечами, выщелкнула сигарету в окно.
— Решительно ничего. — Она тоже не слишком любила откровенничать. Но, не дождавшись от Веры ответа на свой вопрос, неожиданно для себя самой сказала: — Позавчера я встретила мужчину, которого, мне кажется, я могла бы полюбить. Но, увы, он не стал приставать ко мне...
— Это странно, — с обезоруживающей улыбкой произнесла Вера. — Странно: ты обратила на человека внимание, а он тебя не заметил.
— Нет, он заметил, — не согласилась Галя. — Я это почувствовала. Но не у всех есть дар завязывать знакомство.
— Те, кто обладает этим даром, тебя, как правило, не интересуют, — продолжила за нее Вера. — Например, твой Саша... Его, беднягу, уже каждая собака знает на летном поле, а ты...