— А ваш шурин, он работает? — спросила я, когда мы миновали коричнево-золотую клетку лифта, стилизованную под покрашенную бронзу.
Тейч усмехнулся.
— Не поверишь, но он как раз ведет курсы английского и французского при нашем посольстве. — И не дожидаясь следующего вопроса, хоть я и не планировала, пояснил: — Посольство ему оплачивает проживание.
Неплохо. Очень неплохо! Но вслух я этого не сказала. И вообще, постаралась сделать отрешенный вид. Правда, под конец подъема до девятого этажа я как-то уже подрастеряла свой энтузиазм.
— У них лифт еще в ремонте, отключен, — оправдался Тейч. Как раз вовремя, я уже была готова об этом спросить. В ответ же проронила лишь:
— Надеюсь, он хотя бы дома.
И снова Дилан усмехнулся.
— Дома, дома, как поведала мне Эмма, Кристофер с субботы заперся у себя и всё это время не выходил. И теперь я понимаю, почему.
— Я тоже, — не удержалась и поддакнула ему.
На этой веселой ноте мы наконец добрались до мансардного этажа, точнее этажа под номером десять. К концу подъема я была готова завыть на луну из-за разболевшейся ноги. Тейч тоже выглядел не сильно свежим. С другой стороны, все эти неприятности он получил из-за возни со мной. Поэтому уж кому жаловаться, так это ему. Сидел бы сейчас у себя дома, кушал стряпню своей Сьюзен. Не знаю даже, как он оправдается за столь долгое отсутствие… Хоть и телефон у него за всё это время ни разу не зазвонил.
— Кристофер… — позвал Тейч, стуча в дверь. А всё потому, что хозяин 467 квартиры не думал открывать дверь после трех звонков, по нажатию кнопки. — Открывай, я знаю, что ты там!
Когда же Дилан принялся громко колотить дверь, то внутри наконец послышалось какое-то шарканье. А после раздалось недовольное в замочную скважину:
— Какого чёрта тебя принесло, Тейч?
— Открывай, есть разговор… — негромко ответил тот своему родственнику.
А я очень сильно захотела куда-нибудь себя деть. Желательно раствориться в воздухе, провалиться сквозь землю, или хотя бы стать прозрачной и начать просвечиваться. Однако за неимением подобных навыков, пришлось нацепить дежурную улыбку и слушать перебранку двух, как оказалось, не очень любящих друг друга родственников.
После третьего обмена любезностями дверь наконец открылась, и на пороге возник хозяин холостяцкой квартиры. Эдакий помятый, небритый, сорокалетний пьяница. И это он учитель английского и французского при посольстве?
От разочарования я чуть рот не раскрыла. Но нет, все-таки быстро опомнилась, сдержалась, молодец! Нельзя себя так вести. Вот совсем нельзя, даже если очень хочется.
— Слушай, — начал было недовольно тот самый Кристофер, который шурин Тейча, когда мы вошли в небольшой коридорчик, заставленный пакетами с мусором, тесня его, хозяина квартиры. Пустые бутылки звякнули. Нечаянно стукнула по ним пятками сразу обеих ног. Постаралась при этом не кривиться, потому как в нос ударил не сильно приятный запах, но и не совсем смрадный.
А Кристофер вместо оправдания лишь проворчал:
— Я тебя не ждал. И вообще, зачем пришел? Что-то со Сьюзен?
— Нет, всё по-старому, — отрезал Дилан. Затем перевел разговор: — Мне позвонила миссис Харрис и попросила приютить её подопечную на некоторое время, пока вопрос с визой не разрешится. Там долгая история, завтра как сам выясню детали у её оператора, расскажу.
Шурин Тейча всё это время стоял, попирая рукой стену, в коротких шортах, грязной майке с разводами от кетчупа и еще каких-то соусов, слушал нас в пол уха. Его сознание словно пребывало где-то вне квартиры, да и кривился он, как от зубной боли.
— Короче, иди проспись, — приказал ему Дилан. А мне уже вымучено бросил: — Пойдем, найдем тебе приличную комнату, там и разместишься.
— Х-хорошо, — согласилась я.
Уговора, спать в квартире с бухим мужиком, между нами не было. С другой стороны и выбора-то особого — тоже. Разве что напроситься к консьержке в комнату, переждать ночь на кресле? Но это не вариант. Осталось только надеяться, что у моей временной комнаты будет иметься хотя бы щеколда на двери.
— Вот, — Дилан открыл голубую узкую дверку в комнату, обклеенную небесного цвета обоями и заставленную белой мебелью, а-ля кукольный домик.
— Вполне миленькое помещение, — озвучил дипломат мои мысли.
Думала, будет хуже. Квадратная уютная комната была чистой и даже какой-то нежилой. Хоть и пыли я не наблюдала. Видимо, хозяин все-таки убирался здесь, судя по чистому состоянию занавесок, тумбочек, идеально заправленной кровати.