Но погрузиться в это топкое болото из эмоций и воспоминаний мне не дали. Чей-то тихий голос бубнил параллельно с гавкающими, отрывистыми фразами боевиков – видимо, переводчик, – что выбивалось из общей картины, а потом резкий возглас одного из папиных сослуживцев заставил меня подпрыгнуть на месте.
– Твою ж за ногу! Вы это видели?! Все, все морды в кадре! Стойте-ка... Так это же, это...
– Да погоди ты, дай дослушать! – Отец оборвал восторги невидимого мне собеседника.
Я будто приросла к полу. Знала, что могу в любой момент войти в комнату, и мне никто и слова не скажет, но чертовски хотелось узнать настоящую реакцию на ту информацию, что нам удалось раздобыть ценой жизни Вадика. При мне, уверена, отец и все, кто там присутствует, половину информации скроют. Покивают для важности, скажут «Спасибо» – и это при лучшем раскладе – и разойдутся. А я знать хочу!
Судя по звукам, видео как раз подошло к моменту, когда нас засекли: голоса стали громче, послышались звуки выстрелов, кто-то раздавал команды... Не выдержав, я чуть-чуть приоткрыла дверь и застала те самые моменты, во время которых моего друга и не стало. Камера сделала несколько кульбитов в воздухе и шлёпнулась на землю, взяв в кадр лицо Вадика; в его глазах различим лишь первобытный страх и... запись оборвалась. Не сдержавшись, я снова начала реветь взахлёб, терзаемая непомерным чувством вины, которое давило на грудь с такой силой, что перестало хватать воздуха. Я буквально упала в руки подбежавшего отца и, кажется, на меня накатила истерика, потому что я не могла остановиться. Ему пришлось несколько минут прижимать меня к себе, пока ядовитые слёзы не выплеснулись наружу до конца, и я не начала чувствовать себя полностью опустошённой.
Да, сообщить Марине о смерти Вадима – это то наказание, которое я с радостью приму, несмотря ни на какие последствия.
Глава 2
От звука неожиданно пиликнувшего доисторического телефона я вздрогнул. Давненько этот музейный экспонат не подавал признаков жизни, а если подал – значит, у меня появилась работёнка. Не то чтобы я засиделся в этой глухой деревушке у подножия гор, но всё же отвлечься не помешает. Пару месяцев назад мне пришлось залечь на самое дно после очередной миссии – спецслужбы чуть не сели на хвост, – но трёхмесячной передышки вполне хватает для того, чтобы сделать новую вылазку.
Да и деньги лишними не бывают.
Я открыл сообщение и внимательно вчитался в текст, переключаясь на настоящее.
«Доброго здравия, Лев Карлович. Мы с вами не знакомы, но у нас есть общий друг. Урман – помните такого? Он сказал, что у вас первоклассный питомник, и работают отличные специалисты… Дело в том, что у меня тяжело болеет пёс, ему нужно срочное лечение на дому – естественно, за щедрое вознаграждение. Надеюсь на ваше согласие и наше сотрудничество.»
В принципе, содержание сообщения было стандартным и шаблонным; единственный момент, который заставил меня напрячься – это имя моего бывшего «хозяина», из-под крыла которого я свалил чуть больше двух лет назад. Не сдержался и хмыкнул – настоящий Лев Карлович в своём питомнике даже не подозревает, что на самом деле творится за завесой его имени. Но я был бы последним идиотом, если бы регистрировал симку на свои настоящие данные; да и посредники мне больше были не нужны – хватило одного раза... Не могу не заметить также и то, что в сообщении кроме моего подставного имени и имени нашего общего знакомого других данных указано не было.
Осторожничают? Или хотят убедиться, что попали, куда нужно?
«Укажите пол и возраст заболевшего животного, – отправил от себя. – И насколько сильно оно страдает?»
Ответа не было долго – минут пятнадцать, не меньше, – но после я всё же получил запрашиваемую информацию.
«Кобель, взрослый. Боюсь, его придётся усыпить.»
Смешок сам по себе сорвался с губ – в противном случае ко мне бы не обратились. Хорошо, что пол мужской и возраст нормальный: с суками и щенками я не работаю ни за какие деньги.
«Шлите координаты – будем оформлять.»
На этот раз ответ пришёл практически сразу – точный адрес вместе с заверениями, что там я всё узнаю подробно. Путь наметился неблизкий, и для начала предстояло снова вернуться в Россию, что заранее мне не по душе.