Значит, вот почему Баджи и Клайд всегда смотрели на ней с такой печалью в глазах. Они боялись не ее, они боялись за нее, не хотели, чтобы это произошло и с ней.
— Вы сказали… — она произнесла дрожащим голосом, — вы сказали, что я тоже могу стать сумасшедшей?
Клайд возразил.
— Нет, мисс. Но вы должны беречь себя, и в любом случае похоронить прошлое.
— Оно умерло, — сказала она спокойно.
Но она думала о проклятье Карнэби. Ее отец, Боб, Рори. Все они погибли. Она пыталась найти связь между их смертями.
Была ли она сумасшедшей, такой же как ее мать, когда ей было семнадцать? Была ли она сумасшедшей, когда думала, что рок вместе с ней обитает в Карнэби Хаусе?
Баджи коснулась ее щеки.
— Все будет хорошо, не так ли?
Меган спросила, еле шевеля пересохшими губами:
— Ничего не говорите Кристин. Обещайте мне — ни слова Кристин.
Баджи и Клайд пообещали молчать и, тяжело ступая, вышли из комнаты.
Глава 8.
Прошло два дня, затем три. Время тянулось медленно. Она перебирала в голове факты, связанные со смертью матери, которые могли бы объяснить ее сегодняшнее состояние.
Лиам приходил и уходил, но она избегала его, насколько могла не выходить за грань вежливости. Кристин следовала за ним, как щенок, без приглашения, как за новым хозяином.
Наконец, наступил момент, когда Меган вздумала решительно поговорить с ней. Кристин пристально посмотрела на Меган, когда поняла, что разговор будет серьезным:
— Кристин, то, как ты ведешь себя, сразу делает мужчину победителем. Это очень нехорошо, хотя сразу этого и не видно. К тому же, ему, должно быть, уже тридцать, он намного старше тебя.
— Ну и что? — парировала Кристин. — Ты ведь не хочешь его, не так ли?
У Меган перехватило дыхание.
— Кристин!
Но Кристин лишь усмехнулась, глядя на смущенную и встревоженную Меган.
— Ты просто не знаешь, что я чувствую. Я всегда любила тебя больше всех на свете, но Лиам… Ох, Меган, Лиам дал мне понять, что я — женщина.
Меган улыбнулась, хотя ей одновременно хотелось и заплакать, и ласково ответила:
— Я не хочу причинить тебе боль, Кристин. Но мы на самом деле даже не знаем Лиама.
Глаза Кристин разгорелись огнем возмущения.
— И это все твои доводы?
Меган смешалась. Ведь даже Силия, самая опытная и взрослая из них, делает все, чтобы привлечь внимание Лиама. Как же должна вести себя семнадцатилетняя Кристин, живая, непосредственная, переполненная чувствами?
Еще Меган знала, просто чувствовала, что Лиам приходит в большой дом ежедневно, чтобы увидеть ее, что он только ради нее безропотно сносит приставания Кристин и Силии. Следовательно, всему этому она должна положить конец.
Конечно, чтобы положить этому конец, была еще одна причина, самая важная. Она боялась его, боялась его пристального взгляда, боялась, когда он неотрывно смотрел на нее, куда бы она не пошла.
И это было неспроста. Каким-то образом она знала, что у него были свои причины, чтобы поселиться в коттедже поблизости и ежедневно приходить в Карнэби Хаус. И еще она была уверена, пройдет немного времени и она узнает, что это была за причина. Терренс тоже начинал нервничать, когда появлялся Лиам. Его уже изрядно раздражало постоянное присутствие Лиама в доме, и, наконец, он сказал ей однажды, когда встретил в Розовом Холле:
— В один из таких дней мне хочется сказать ему, что он арендует только коттедж, а не наш дом.
— А зачем ты его сдал? — спросила она.
— Это была идея Силии. Нам нужны деньги. Иначе с какой стати мы бы это сделали, Меган?
— Я удивлена твоим отношением к Лиаму, — сказала Меган, улыбаясь, — ведь Кристин и Силия так рады ему.
— Ну, а ты? — спросил Терренс осторожно.
— Для меня, — Меган нахмурилась, — это не имеет значения.
— Боюсь, не все так просто, Меган, и ты это знаешь. Я наблюдал за ним и видел, что он не сводит с тебя глаз. Это не может не волновать тебя.
Но Меган не сразу ответила Терренсу. Она лишний раз убедилась, что присутствие Лиама не зря тяготит ее, если даже Терренс чувствует его внимание к ней.
— Он мне не интересен, — наконец ответила она. — И его внимание скорее беспокоит меня, а не волнует.