ЛЮСЬЕН (очень спокойно): Это становится интересным. Кажется, противница раскрывается. Продолжайте, мадмуазель.
НЕВЕСТА (впадая в гнев): Это я раскрываюсь?! Я, Фелиция Пикарель[40], я, дочь такого почтенного человека, как мой отец?! Да вы просто безумец! Это неслыханно! Вы укусили меня в губу, но не смогли разорвать мою одежду… На мне остались корсаж и юбка… И я, слава Богу, могу доказать, что даже не поняла, чего вы добивались. А потом, знайте: я вас ненавижу! Моей служанке рассказывали, и я слышала, что женить вас хотели, поскольку вы слишком загулялись и теперь нуждаетесь в покое. Так вот, я ждала лишь удобного случая, чтобы вас образумить! Вы, наверное, думаете, что я не понимаю, к чему ведут разные речи… Я не так глупа… Да и маменька меня предупреждала: «Не будь такой доверчивой; этот господинчик притворяется, но стоит не лучше других… Не подпускай его слишком близко… Видишь ли, любовь — не для порядочных людей. Если ты сумеешь прибрать его к рукам, он будет тихим, как ягненок!» Я знала, что рано или поздно вы себя проявите! Я вам нравлюсь, не правда ли? Вы хотите на мне жениться… прямо сейчас. Так, нет же! Вы, сударь, женитесь на мне позднее, когда этого захочу я, и вы будете ходить у меня по струнке… А за укус вы мне заплатите, и заплатите втридорога. Вот так, сударь.
ЛЮСЬЕН: Эта девица — враг рода человеческого, причем самый опасный.
НЕВЕСТА (посмеиваясь): A-а! Вот вы и присмирели, мой маленький тигренок! Вы никак испугались, что я рассержусь? Ну, подойдите сюда! Вы так жалки! А я так отходчива, так добра… Смотрите, кровь уже не идет. (Она берет его за руки). Встаньте на колени… быстро… сейчас вернется маменька. Я вас прощаю. Я ничего не расскажу о том, что вы сделали, но и вы (жеманно), со своей стороны, вы ведь не скажете, что я вам разрешила себя поцеловать? (Наивно). Счет дружбы не портит! Ну же, Люсьенчик… Не будьте букой! Я готова вверить вам свои пальцы, ладонь… запястье под рукавами, локон, а по праздникам, под столом, даже ножку… но никаких губ… и никаких укусов. Этого еще не хватало! (с чарующей доверительностью). Я же знаю, Люсьен, что ты меня любишь… но Я — ПОРЯДОЧНАЯ ДЕВУШКА!
ЛЮСЬЕН (стоя на коленях, потупив взор): Я тебе выставлю такой счет, что… надеюсь, он испортит не только дружбу! Да-а, я спасся чудом! (громко). Мадмуазель, я умоляю вас принять мои извинения.
НЕВЕСТА (весело): Да, мой глупенький Люсьен, да, мой наивный женишок, да, влюбленный бесстыдник! Прескверный мальчишка! Вы заслуживаете того, чтобы я вас разлюбила… но я прощаю вас от всего сердца. Вы принесете мне букет роз особого сорта, из Ниццы… которые символизируют Клятву в любви и примирение! Итак, мы договорились, не правда ли? Розы из Ниццы…
ЛЮСЬЕН (поднимаясь с колен, холодно): Дорогой друг, я весьма сожалею, но завтра я уезжаю, причем, как раз в Ниццу, а посему разрешите с вами распрощаться.
Он смотрит на нее пристально, все спокойнее и спокойнее.
НЕВЕСТА (строго): Люсьен! Я нахожу эту шутку вульгарной! Я не понимаю!
ЛЮСЬЕН: Неудивительно, ведь мы говорим на разных языках. Я кусаю, а вы перетираете… Дальнейшие разговоры бесполезны. До свидания.
НЕВЕСТА (растерянно): Я надеюсь, вы дождетесь маменьку…
ЛЮСЬЕН: Нет, я не собираюсь никого дожидаться… Я ухожу. А вы, вы пропали… (Он направляется к двери). Думаю, вы будете обо мне вспоминать, да и шрам останется навсегда… Я не претендую на исключительную значимость. Но все же уверен, что, не любя вас и — невзирая на все усилия — так и не сумев вас полюбить, я сделал вам куда больше добра, чем вам кажется. (Он смеется.) Этой ночью моя слюна и ваша кровь смешаются в глубине вашего сердца, чтобы породить первого бастарда в этой почтенной семье… Вы родите Любовь, но меня уже здесь не будет, чтобы признать это дитя своим… Прощайте… К счастью, я человек не порядочный.
40
Фелиция (