С виду — просто серебряное кольцо с серым камнем, а вокруг камня — пять зубцов короной, Рон попытался приглядеться, что там, на тех зубцах, но ничего не смог понять.
А старуха как увидела то кольцо, так в глазах у неё что-то прямо вспыхнуло.
— Отдашь, значит. А сам-то выживешь потом? Твой отец хватится — никому мало не покажется.
— А кто меня видел-то? Отец с утра дальние поля объезжает, матушка приболела и не выходит из комнат, братья с отцом, Летти в гостях.
— А кузен твой? — кивнула старуха на Рона.
— А он никому ничего не скажет. Правда, Рон? Его ж самого по головке не погладят, если что, — усмехнулся Робби. — Потому что был со мной и во всём участвовал.
Довольно мерзко усмехнулся, правду сказать.
— Давай сюда, — старуха протянула руку.
— Сначала — работа, — отрезал Робби.
— Ну и проваливайте тогда. Тебе нужнее. Мне всё равно, где дальше небо коптить, это тебе потом с родителем объясняться.
Старуха повернулась и уже хотела захлопнуть дверь прямо перед их носами, но Робби опомнился.
— Госпожа Мэг!
— Что ещё?
— Забирайте.
Он вложил кольцо ей в ладонь и смиренно склонил голову.
— Заносите, — колдунья широко распахнула дверь своей хижины.
Колдунья Мэг надела на палец отданное ей кольцо и сосредоточилась.
Её имя было Мэгвин, но в Телфорд-Касле о том предпочли забыть. Как и о многом другом. Что ж, память людская коротка, будто она не знала этого раньше!
Было время — она многое делала для процветания телфордовских земель и окрестностей. Только теперь люди предпочитали этого не знать и шарахаться от неё, как от зачумлённой — впрочем, только до тех пор, пока вдруг не возникала в ней нужда. А такое нет-нет, да и случалось.
Мэгвин умела лечить. Не как человеческие знахари, а — по-настоящему. Если человека можно было поднять на ноги — поднимала.
Ещё она понимала в судьбе и удаче — и могла ту судьбу подправить и удачу приманить. Но удача не здоровье, стоишь на ногах — справляйся сам. И Мэгвин соглашалась помочь только тем, кто говорил вежливо и вёл себя уважительно. Те же, кто приходил и с порога начинал требовать, не имея никакого понятия о должном поведении, получали от ворот поворот.
Один лишь человек мог требовать с неё что угодно безнаказанно, он и требовал. Но там особый случай, и… кажется, этот случай закончился.
Когда-то Грегори Телфорд воспользовался моментом и снял с руки своего умершего прадеда Уильяма волшебное кольцо, принадлежавшее Мэгвин. Увы, она обязана была слушаться владельца кольца — таковы правила. Но кажется, его глупый старший сын помог ей, сам того не желая. Потому что она выполнит то, за что получила плату… и только её здесь и видели.
Но для этого нужно найти душу, бесприютную душу. Да такую, что добровольно согласится последовать за Мэгвин и исполнить всё то, что выпадет этому телу. А выпадет много и несладко, значит — душа должна быть стойкой к невзгодам и гибкой к разным обстоятельствам. Силой здесь не справишься, потому что в одиночку женщина против Телфордов не выстоит — какой бы могучей она ни была. Значит — нужна особая душа.
И ещё важно — покойница Кэт обладала небольшими магическими способностями. Есть шанс, что тело сохранит этот дар небес, и придётся научить душу-поселенку им пользоваться. Потому что…
Говоря честно, Мэгвин очень жалела и землю здешнюю, и людей на этой земле. Она слишком хорошо помнила и обильные урожаи, и большие стада, и весёлые праздники. А сейчас — шесть лет подряд неурожай, весной — потница, зимой — ещё какая зараза, люди мрут, словно мухи. Бросают дома, уходят в города и в замки, но нынешний лорд Телфорд не расположен кормить лишние рты. Поэтому…
Из троих сыновей лорда разумным выглядит только средний, Джон. Он не в отца, и не в мать, а в деда, тоже Джона, по которому и был назван. Жаль, покойница не его жена, но — жена Джона сидит в замке, который её мужу выделил отец, и носа оттуда не кажет, и правильно. Потому что… лучше ей там и оставаться, в общем. А Джон разумеет и в полевых работах, и в том, что нечего людей в замок на зиму набивать, как сельдей в бочки, лучше помочь с дровами, с горячей похлёбкой для стариков, женщин и детей, и с какой-никакой службой для взрослых мужчин. А зима ныне суровая, давно такой не было. Много лет лорд здешних земель не зажигал ни поленья в печи в йольскую ночь, ни весенние костры, ни огонь для летней пляски. И за урожай осенью не благодарил. Какой земле понравится?
Мэгвин не надеялась, что воскресшая Кэт образумит самого лорда Телфорда. Но она может прояснить рассудок его старшему сыну, своему супругу, Роберту. Тот, конечно, дитя, даром, что двадцать пять сравнялось, и дитя балованное — только бы носиться по полям, пить в тавернах, драться, да, тьфу, девок портить. Матушка, леди Маргарет, всё считает его несмышлёнышем, а на самом-то деле уже здоровый лоб, которому своим домом жить, детей растить да людей в походы водить. Трижды был женат, ни одна жена не глянулась леди Маргарет. Первая, Мэри, простудилась две зимы тому, слегла да не встала. Вторая, Лиз, упала с лестницы в замке, выкинула ребёнка, и тоже не поднялась. Третью, Кэт, он взял по осени, и вот, пожалуйста — не то нога подвернулась на обрыве, не то кто столкнул, не то сама взяла грех на душу.