— Из-за того, что я этого выродка тоже знать больше не хочу, — кивнул лорд Грегори на Роба. — Не был бы сыном — повесил бы на воротах уже сейчас. И бабу его дурную рядом. Это же он украл кольцо и отдал его ведьме Мэг! За то, что вылечила его жену распрекрасную.
— Что выросло, то выросло, — покачал головой священник. — Ты радоваться должен, что у Роберта в сердце ещё есть что-то человеческое, не как у Джеймса, или Рональда, или у тебя самого. Нам свыше заповедано любить супругов наших, а если муж не будет защищать жену свою — то какой он после того муж и вообще мужчина? Роберт поступил правильно. Отца положено чтить, но родители — это наше прошлое. А жена принесёт ему детей, это — его будущее. И будущее всего вашего рода, о нём заботился Роберт, когда спасал свою жену. И если ради будущего Телфордов было нужно, чтобы кольцо вернулось к язычнице Мэгвин — значит, так было суждено свыше.
— Что же теперь, женился — так отца можно и не слушать? — усмехнулся Грегори.
— Слушать нужно, а жить — уже своей головой. И своим домом, как Джон. Жил бы ты, Роберт, сам, не было бы всей этой грязи вокруг тебя и твоей жены.
— Так и пусть проваливает с глаз моих, — проговорил Грегори.
Неужели свершилось? Сердце Катерины забилось сильно-сильно.
— В Прайорсли? — негромко спросила она.
— Ещё чего, — ответил Грегори, как отхлестал. — Обойдёшься без Прайорсли. Оба обойдётесь. Хотите свободы? Извольте. Убирайтесь в Торнхилл! Ты, Роберт, больше не лорд Прайорсли, ты теперь — лорд Торнхилла. Я сказал.
Повернулся и вышел, хлопнув дверью.
Роберт изумлённо смотрел на Катерину, едва ли не открыв рот.
— Ты справишься, сын мой, — улыбнулся ему отец Мэтью.
Часть вторая. Порядок против хаоса. 17. В путь
Вот так и вышло, что в конце зимы Катерина с мужем и тремя десятками его людей двинулась из Телфорд-Касла в Торнхилл.
Сначала она опасалась, что лорд Грегори выставит их двоих на мороз в тот же день — в том, в чём есть, и с собой разрешит взять то, что они смогут унести в руках. Но, к счастью, лорд понимал, что с пустыми руками в том Торнхилле делать нечего — наверное. Или поостыл. Катерина его не спрашивала, и Роберт — тоже.
Военный совет собрали в тот же день в покоях Катерины — потому что Роберт мог только махать руками и издавать нечленораздельные звуки. Тогда она обхватила его за плечи и сказала — пошли, господин мой и супруг, будем думать. И ты, Джон, и вы, святой отец. И если вы знаете ещё кого-нибудь разумного — то прихватите по дороге, а если вам встретится обед — так и вовсе замечательно.
В итоге Грейс, Милли и камердинер Майк накрыли обед в гостиной Катерины, и ещё туда осторожно, боком проник Фил Чёрный Палец — капитан Робова отряда. Катерина сначала подумала, что там с пальцем — гангрена или ещё какая зараза, но оказалось, что он просто всё время носил на среднем пальце левой руки что-то вроде кастета из воронёного металла, за то и получил прозвание. Войдя, он поклонился Катерине и тихо сел в углу, хищно поглядывая на Милли и Грейс.
— Отправимся через Солтвик, — говорил Джон, — а там дальше видно будет. Если придёт оттепель, то дороги развезёт уже через неделю. Конечно, тебе, Робби, неплохо бы уже быть к тому времени на месте, но — как повезёт. Кэт, останешься пока в Солтвике, с Анной. И ей повеселей, и тебе попроще.
— Почему останусь? — не поняла Катерина. — Это же вроде как моё имущество?
— Да, но — оно не подходит для того, чтобы там жить благородной даме.
— Это надо ещё посмотреть, — сказала она. — Насколько велики разрушения, сколько нужно вложить в починку, и что там вообще есть.
— Кэт? — Роберт смотрел на неё, не мигая. — Ты что, вправду собралась в этот твой Торнхилл?
— Конечно, — снова не поняла Катерина. — А почему нет? Нас в кои веки никто не станет удерживать. И ты уже будешь хозяином, а не мальчиком на побегушках. Честно, ты не станешь хуже от того, что сам будешь управлять замком и окрестностями. Джон, есть ли там рядом деревня? Жители?
— Домик управляющего цел, — вдруг откликнулся Чёрный Палец. — Мы там ночевали перед Рождеством, когда патрулировали те края.
— А сам господин Айви? — спросила Грейс. — Он жив?
— Был жив, — кивнул парень, — и жена его, и дети — двое, кажется.
— Он будет рад принять миледи с супругом, — не усомнилась Грейс ни на минуту.
А Джон только качал головой.
Он потом предпринял ещё одну попытку образумить Катерину, уже наедине.