Как Лисе это удавалось, до сих пор загадка. Ведь для человечки я был просто рептилией, ящером, не способным и на сотую долю настоящих возможностей. Но она смотрела на меня, прикасалась, и я забывал, что закован в ланталловые кандалы, снова ощущал в себе силы, власть и могущество. Даже демоном Лиса скорее любовалась, нежели всерьез испытывала к нему тягу. Я все замечал, упиваясь собственной значимостью и превосходством, напрасно. Мне понравилось о ней заботиться, разгадывать и просто быть рядом, проживая вместе каждый день ее маленькой жизни.
Я не сумел вовремя остановиться, осознание этого злило больше всего. А еще то, что Дант предупреждал, и не только он. Иллюзорный Кот — редкое порождение междумирья, по странному стечению обстоятельств испытывающий к Алистер теплые чувства, раскусил меня раньше, чем я сам понял что происходит. Где та грань, за которой можно оставить непонятные, неуместные, глупые чувства и вернуться к прежней размеренной жизни? Эта девушка, не задумываясь, поменяла свою жизнь на мою, без всякой выгоды, без понимания кто я. Просто потому что я ей дорог, просто потому что считала другом. Драконы такого не забывают, но и редко кому из нас выпадает подобное счастье — мы слишком самодостаточны и независимы. Безусловная же любовь подкупает.
Я и так пребывал во взвинченном состоянии, от сумбурных мыслей и разлившегося в крови ядовитого пламени ревности, а тут еще неожиданный вызов с требованием вернуться в Алнаир и предстать пред ясные очи главы Совета. Пришлось спешно покидать резиденцию Оливьеров и лететь домой. И теперь я вынужден, несмотря на свое без того поганое настроение, топтаться взад-вперед по приторно светлому коридору. Не припомню, чтобы меня когда-либо держали под дверью, особенно если учесть от кого исходила инициатива с аудиенцией. Тем не менее, я здесь, ожидаю вызова и чувствую, как волна глухого раздражения рискует захлестнуть все вокруг. Терпение подошло к концу как раз тогда, когда в пределах видимости появилась Шира.
Я едва ли не простонал от досады. Что тут делает эта самовлюбленная гордячка? Еще не хватало терпеть ее язвительные замечания, а уж она своего не упустит. Деваться было некуда, безуспешно поозиравшись, смирился с неизбежностью общения с уже заприметившей меня драконицей. Напялил маску холодной невозмутимости, коротко кивнул, идущей навстречу, высокой блондинке, отдавая дань этикету, и попытался проскочить в оставленную приоткрытой дверь. Значит, с ней глава Совета так долго решал вопросы? Что-то не нравится мне это все больше и шире. Не тут-то было, девушка специально перегородила проход и, ехидно улыбаясь, почти пропела:
— Какие лица, давненько тебя не видела. Отчего столь редко балуешь своим присутствием?
— Приветствую, — как можно нейтральнее произнес я. Развлекать Ширу своим недовольством в планы не входило. — Дела, знаешь ли. Меня ждут, разреши пройти.
— Конечно-конечно, только зря спешишь. Теперь твои дела стали моей заботой. — Она победно ухмыльнулась.
— Да ну, в самом деле? — Я почувствовал, что уже на пределе, не хватало сорваться на глупую провокацию. Она дернула плечиком.
— Не хочешь, не верь. Сейчас сам все узнаешь. — Вновь расплылась в сладкой улыбочке. — А все-таки заходи иногда в гости, не забывай старых друзей. Вот и мама твоя сетовала, что ты совсем от рук отбился.
— Ага, спасибо за информацию. Как давно ты стала подрабатывать посыльным? — Глаза девушки гневно вспыхнули — а не надо было лезть в мои личные дела. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и почти нормально ответила:
— Мы случайно встретились, и она правда волнуется.
— Разберусь, — бросил я, оттесняя Ширу с прохода. Не оборачиваясь, в несколько шагов преодолел расстояние до зала Совета. Уже из-за закрывающейся двери услышал возмущенное бормотание, Ширайанара всегда любила оставить за собой последнее слово.
Палата Высокого Собрания пустовала. На нижнем ярусе рядом с трибуной сидела одинокая фигура, причем не в церемониальном хитоне, а в традиционном костюме. Ясно, предстоит неофициальный разговор, тем интереснее. Мне махнули рукой, приглашая сесть рядом. Я молча повиновался и, скрестив руки на груди, приготовился ждать, когда глава Совета заговорит первым. В конце концов, по его милости я оказался здесь, да еще был вынужден томиться у порога.
— Рад видеть. Отчего такой недовольный вид? — Недопустимо открыто выказывать возмущение в адрес главы Совета Старейшин. Но сейчас, без свидетелей, я не удержался и даже не испытывал по этому поводу сожалений, нагло пользуясь положением.
— Вы заставили ждать. Всегда считал, что пунктуальность есть признак уважения. — Мужчина напротив иронично вскинул бровь, по-видимому, тоже не испытывая угрызений совести.