Нет, думается, нет. Гетё не стремился к женщине, как цветку, женщина его интересовала как прекрасный плод. Красоты и витамины этого плода очень возбуждали поэта.
Философ Ортега: «…чтобы жить, он, великий муж, дышал женщиной, ему это было необходимо».
И наконец, соотечественник Гёте психоаналитик Фриц Риман264 писал: «Говорить и писать о любви должны, собственно, только влюблённые и поэты, то есть те, кто её понимает. Ибо если за любовь берётся наука, то от любви не остаётся ничего, кроме влечений, рефлексов и воспроизводимых стилей поведения, кроме биологических данных, зарегистрированных физиологических реакций и результатов психологических тестов; всё это, конечно, имеет какое-то отношение к любви, но не позволяет её понять».
Вот почему так интересны для изучения влюблённые поэты: Пушкин, Гейне, Гёте, Шиллер265. Не забудем и поэта Владимира Ленского, который, как мы помним, «с лирой странствовал на свете//Под небом Шиллера и Гете».
И пусть потратилось пол-утра, но верю, что я убедил Вас, почему именно Гёте.
А теперь история первой любви.
Гёте шёл двадцать второй год, когда он встретил своего ангела – Фридерику Брион266. Это было в деревушке Зеземгейм. Зелёные луга, быстрые ручейки, резвые ножки, колеблющиеся ветви, крутые тропки, живительное дыханье гор, сладостное дыханье девятнадцатилетней девушки, травы, усеянные разноцветными цветами, и среди них самый яркий и трепетный цветок – Фридерика. То цветок, то порхающая бабочка.
У нас поётся: «Тогда был просто месяц май…»267, а Гёте сложил песню про свой месяц май – не просто май, а самый яркий, солнечный и памятный во всей длинной жизни поэта.
Строчки из «Майской песни» Гёте:
Любовь, роскошен
Твой щедрый пир!
Твоё творенье –
Безмерный мир!
Ты всё дАришь мне:
В саду цветок,
И злак на ниве,
И гроздный сок!..
Скорее, друг мой,
На грудь мою!
О, как ты любишь!
Как я люблю!268
Учтите, Серкидон, по-немецки это звучит просто бесподобно. Если овладеете немецким языком, не пожалеете. Будете читать книгу воспоминаний Гёте в оригинале. А пока довольствуйтесь переводом:
«Фридерика на людях была обворожительна. На прогулках она порхала, как животворящий дух (даром что дочь сельского пастора С.П.), заполняя собой то здесь, то там возникающую пустоту. Мы уже славили лёгкость её движений, но бегая, она выглядела ещё грациознее. Как лань, мчась над прорастающими посевами, всем существом исполняет своё предназначение, так и очарование Фридерики яснее всего выступало, когда она, едва касаясь земли, бежала по полям и лугам, чтобы принести кем-то забытую вещь, окликнуть отставшую парочку, исполнить чьё-нибудь поручение. При этом она всегда легко дышала и не утрачивала равновесия…»269
Когда влюблённые ступали по травам зеземгеймских лугов, когда Фридерика собирала цветы, а Вольфганг читал стихи, как они были похожи на Орфея и Эвридику! А когда рассвет солнца совпадал с рассветом их большого чувства, любовь двух «детей ничтожных мира»270, споря с небесным светилом, озаряла окрестность… И не было на немецкой земле ничего прекрасней этой пары!..
История любви молодого Гёте вдохновила Легара271 на прекрасную музыку. Композитор известен публике в основном своей «Весёлой вдовой», а вот невесёлая опера «Фридерика» у нас почти неизвестна, и очень жаль.
Давайте, Серкидон, хоть начало послушаем. Вот звучат первые такты, поднимается занавес, и мы видим дом пастора в Зеземгейме, каким знаем его по рисункам Гёте. На сцену выходит Фридерика и звучат мечтательные, трогающие сердце слова: «Бог дал прекрасный день.// Миром дышат поле и роща…» Ария не уступает по своему проникновенному лиризму песне Сольвейг из «Пер Гюнта…»
В опере разлуку с любимым Фридерика перенесла стоически, в грубой реальности было не так: девушка едва не лишилась жизни… Гёте уехал, тяжёлое раскаянье преследовало его. Белокурая Фридерика навсегда осталась чёрным пятном на совести поэта.
Сердце, чистое как золото,
Верное сердце было моим.
И любовь его была сладка,
Как весеннее солнце.
О блаженное время, как ты далеко!
Теперь поет птичка в соловьиной роще:
«Мимо! мимо! мимо!"272
Что же было делать? Она была Хлоей, а Гёте не готов был стать Дафнисом, потому что «через магический кристалл»273 неясно, но уже различал своё предназначение. Об оставленной им на произвол судьбы Хлое несостоявшийся Дафнис вспоминал до последних дней.
265
Шиллер Иоганн Кристоф Фридрих (1759 – 1805), немецкий поэт, философ, драматург, теоретик искусства, друг и соратник Гёте.
266
Фридерика Брион (1752 – 1813), дочь сельского пастора, муза Гёте, адресат его зезенгеймских песен.