Вся история проста и банальна: я очень хотел машину. Мне почему-то казалось, что это придаст мне уверенности в себе. Казалось (и небезосновательно), что мужчина с машиной для женщин более притягателен, что они сами будут прыгать ко мне в машину, едва только я приоткрою дверцу, и там, на мягких откинутых сиденьях, уж чего только себе не вообразишь! Красивый мужчина на красивой машине: ну у кого еще могут возникнуть сомнения в том, что я не супермен?
Одна проблема: деньги. Мне не, хватало денег. У брата не слишком большая зарплата, мать — на пенсии, отец получает крохи, а жить на что-то надо. Супермен оказался хорошим сыном, он всю жизнь помогал матери, как мог. И каждый обеденный перерыв ходил в маленький магазинчик за пакетиком капучино. Ему казалось тогда, что в раю пахнет именно так: смесью различных сортов чая и жареных кофейных зерен. И однажды небеса разверзлись, и оттуда раздался глас:
«Ты москвич, да?»
«Да», — сладко замирая, ответил я.
«Тогда зайди за мной вечером, да?»
«Зачем?» — глупо спросил я, и чудо с длинными ногами и дивными миндалевидными глазами весьма глупо хихикнуло:
«Ха-ха! Юмор, да? Смешно. Меня Гулей зовут».
«Сергей».
«Так зайдешь?»
«Конечно. — И тут я, посмотрев на свое отражение в зеркале, уверенно расправил плечи: — Что, так понравился?»
«Прописка понравилась», — совершенно невозмутимо ответила девушка, и тут уж я не удержался:
«Юмор, да? Смешно!»
Это был не юмор. У моей бывшей законной же^ ны этого чувства вообще нет, как и многих других нормальных человеческих чувств. Она настолько же примитивна, насколько примитивно одноклеточное существо, у которого мозг тоже равен одной большой клетке с одним большим желанием. Это желание меняется в зависимости от обстоятельств, но оно всегда только одно. Либо это одна большая клетка жадности, либо зависти, либо любви, либо ненависти…
Вечером после работы я зашел в магазинчик. Она была не одна, а в компании пожилого плотного господина с прилизанными черными волосами. Возможно, что когда-то он был, как я, очень привлекателен для особ женского пола, но варварски располнел, облысел, а заниматься спортом, напротив, закончил. Господин этот сразу же спросил:
«Парень, деньги нужны?»
«А кому не нужны?» — среагировал я, удивляясь своей стремительно прогрессирующей глупости. Тогда женись на этой девушке и получишь четыре штуки. Зеленых».
«За что?»
«За то, что она станет москвичкой, российской гражданкой».
«Это дешево», — не удержался я.
Я вспомнил о родительской квартире, мог потерять, имея дело с авантюристами, поэтому резко сказал:
«Это стоит дороже».
«Блефуешь», — невозмутимо ответил господин.
«Я имею в виду, что в случае развода девушка будет претендовать на жилплощадь».
— Мне твои метры не нужны.
И вот тут я подумал о брате. В конце концов, он работает в милиции, и квартиру, в случае чего, поможет отстоять. Поэтому спросил только:
«А почему я?»
«Ты, другой парень с улицы, какая разница? Ты ходишь сюда каждый день, девушку компрометируешь. Женись на ней, и я буду за девочку спокоен».
Он так шутил, этот господин. Эльдар Осокин. Почему я женился на Гульнаре? Из-за денег, это одна причина. Хотя на новую машину мне, конечно же, все равно не хватило. Купил подержанную, но зато иномарку. Кстати, Люсе она понравилась. Дело было, конечно, не только в деньгах. Мне вдруг показалось... То, что она неумна, ничего не значило. У меня появлялась жена. Законная жена.
Я наплел родителям и брату с три короба. Что денег на пышную свадьбу нет, что пока мы не заработаем на квартиру, будем снимать комнату, что деньги на машину я откладывал всю свою сознательную жизнь, начиная со школьных завтраков, которые не ел. Ну и так далее, в том же духе. .. А дальше завертелась вся эта история.
Устраивая фиктивный брак своей возлюбленной и говоря о своем спокойствии за нее, господин Осокин в действительности имел в виду не столько мои квадратные плечи, сколько квадратные метры моей жилплощади. А Гульнара действительно старалась сделать этот брак далеко не фиктивным. Я так подозреваю, что она хотела родить ребенка. И оттяпать то, что положено по закону. Короче, она стала навещать моих родителей. Но, к счастью, очарованность ею быстро выветрилась из меня. Единственная клетка ее мозга никак не хотела делиться. И мои комплексы подскочили на шкале самосознания до критического уровня. Даже если бы я очень захотел с ней переспать, то просто не мог этого сделать. Глядя на женщину, с которой меня соединил закон, я видел не ее красивое тело, а эту единственную клетку мозга, которая в своей неделимости была чудовищно уродлива.
И я признался, брату в том, что некий господин рассчитывает на мою жилплощадь для своей любовницы, а любовница предпринимает в этом направлении весьма настойчивые шаги. И брат пошел с господином Осокиным разобраться. Наверное, переговоры прошли на высшем уровне, потому что Гульнара оставила меня в покое. А через год мы с ней официально развелись, она ни на что не претендовала. Повторяю: фиктивный брак так и остался фиктивным.
А что касается вашего мужа, то я знаю нескольких человек по фамилии Петров. Но никого из них никогда не преследовал. Собственно, за что? Я не забрасывал вас любовными письмами... Если только мои послания можно квалифицировать как любовные, то журнал «Плейбой» я бы отнес к разряду справочников. А Большую советскую энциклопедию к жанру бульварных романов».
Только на один вопрос Люба не получила ответа и задала его снова:
Кто убил Осокина?
Грабители. Был суд, и они все осуждены. Кстати, откуда вам все это известно?
Это вы убили Осокина. Никаких грабителей не было.
Кто вы, Любовь Александровна?
Я тот человек, за которого себя выдаю. А вы — нет.
Я никого не убивал.
Вам лучше самому пойти в милицию и рассказать правду об Осокине, об отношениях с моим мужем и о том дне, когда вы угнали машину и нарочно врезались в наши «Жигули» там, на шоссе. Вы же видели сигнал аварийной остановки! Видели же!
Ответа она не получила.
Ночью Люба почти не спала. Несколько раз хваталась за телефон и поднимала трубку, чтобы позвонить Стасу, но потом бросала ее, вспоминая о визите к Алине Линевой. Стае не должен был везти ее к актрисе. Даже в интересах следствия.
4
Рано утром она позвонила подруге и осторожно спросила:
— Ну как?
— Собираюсь на работу, — деловито сказала Люська. — Рыжему лучше, и я могу оставить его на родителей.
— А как твое свидание?
— Не знаю. Я просто не буду больше ему звонить.
— А если он сам позвонит?
— Любаша, у меня- кофе остывает. Потом поговорим, ладно?
— Хорошо. Потом.
Потом Люба сидела за компьютером и никак не могла сосредоточиться. А если вот сейчас, в этот солнечный летний день, он снова придет ее убить? Как ненужного свидетеля, раз уж Люба обо всем догадалась. Придет и будет звонить, звонить, звонить в квартиру... Конечно, она не откроет. И милиция приедет гораздо раньше, чем он справится с дверью.
Звонок. Она вздрогнула. Подождала немного, пока не позвонили еще раз. Потом еще и еще. Подошла на цыпочках к двери, заглянула в глазок. Совершенно незнакомый парень стоял перед ее дверью и нажимал на кнопку звонка. У нее уши заложило, так громко верещал звонок.
— Кто там? — пискнула Люба.
— Любовь Александровна Петрова — это вы? Может быть, откроете, наконец?
— Вы кто?
— Из милиции.
«Врет, — подумала Люба. — В милиции работает Стае».
— Вы знаете капитана Самохвалова?
— Нет.