парни рядом говорят.
И с тоской они глядят
на предмет своих желаний.
Солнца луч коснулся ранний
ее кожи. — Так бледна.
Не поправится она.
Красоту такую жаль.
В голосах тоска, печаль.
— Неужели я убил?!
Боже, что я натворил!!
Миша в ужасе кричал,
на груди рубашку рвал.
— Да, умрет, как ни крути.
— Может, к лекарю снести?
— Бесполезно. К ведьме надо.
— Торопись. Твоя отрада
кровью быстро истекает.
И ребята помогают.
Туго рану завязали.
Лошадь резвую достали.
— Через лес и бурелом.
Там найдешь ты ведьмин дом.
И кричи погромче, Миша.
Может, ведьма то услышит,
знак подаст. Не заплутай.
Свою Лилию спасай.
*
К лесу быстро доскакали.
Там тропинку отыскали.
Лошадь фыркала, бежала,
уши к шее прижимала.
Страшно ей. Темно тут, дико.
И малина с ежевикой
плетью за ноги цепляют.
Здесь гостей не ожидают.
А дорожка все сужалась,
вскоре вовсе потерялась
в буйной заросли лесной.
Ели тут стоят стеной.
Бурелом, не перебраться.
Еще больше опасаться
стала лошадь, захрапела.
И идти уж не хотела.
Да и чует рядом волка.
Тот завыл протяжно, громко.
— Где же ведьмы этой дом?
Озирается кругом.
Щеки Миша вытирает,
слезы это, понимает,
по лицу ручьем бежали
от бессилия и печали.
— Ведьма, где ты? Покажись!
Ты нужна мне! Отзовись!
Знак подай, открой дорогу!
За мечту моя тревога.
Плохо ей, она умрет!
Диким зверем он орет.
Лес косматый зашумел
и как будто побледнел.
И подняли ветки ели.
И кусты зашелестели.
Ветер буйный налетал
и коряги раскидал.
Расступилась тьма густая.
И дорожка вновь лесная
взгляду молодца явилась.
Лошадь снова в путь пустилась
к свету, к солнечной поляне,
что видна уже в тумане,
уползавшем за кусты.
Здесь цветы росли пестры.
Дом ухоженный стоит.
Кот на лавочке сидит.
«Мяу», вырвалось из пасти.
И услышал Миша: — Здасьте.
Что кричишь-то на весь лес,
будто мучит тебя бес?
Вышла девушка из дома.
Показалось, что знакомо
это милое лицо.
Он шагнул к ней на крыльцо.
На кого-то ведь похожа,
высока, стройна, пригожа.
Очи сини, светлый волос
и спокойный, нежный голос.
— Ведьма очень мне нужна.
Подскажи-ка, где она.
— Так ведь ведьма я и есть.
Заслужила чем я честь,
что пожаловал ко мне
парень видный на коне?
Не сойдет за ведьму злую.
Представлял себе другую.
Только некогда дивиться.
— Я прошу тебя, девица,
коль ты ведьма, помоги
и жену мне сбереги.
Еле дышит, умирает!
Жизнь уж тело покидает.
— Заноси-ка ее в дом, -
соглашалась та с кивком,
— на кровать ее клади.
Сам за дверью подожди.
Миша мается в сенях.
Беспокойство мучит, страх.
Вдруг услышал разговор
за стеной и будто спор.
Может, Лилия очнулась?
Радость к сердцу прикоснулась.
Дверь ответом отворилась.
Недовольна ведьма, злилась.
— Уж не думала, не знала,
что судьба нас так связала,
что мы встретимся опять.
Парню речь ту не понять.
— Так жива моя невеста?
Не найду себе я места!
— Да жива любовь твоя.
И тебе я не судья.
Но ты знал, она темна
и с водой обручена, -
от укора не сдержалась.
— Так ведь ты тут постаралась.
Ты ее заколдовала!
— Наврала?! Я так и знала!
Помни, я тут ни при чем.
Заключенной в водоем
по своей вине была.
Жизнь чужую забрала.
Не поверю. Быть не может!
— Пусть тебя то не тревожит.
То история другая
и стара, и непростая.
— Моя Лиля не такая.
— Мне сестра она родная
по отцу. И мне известно,
что за фрукт твоя невеста.
Парень ахнул: — Вот дела!
— Жениха я не спасла.
Унесли его глубины.
А зовут меня Полина.
Что-то, видно, вспоминала
и расстроенно вздыхала.
— Не найти другой девицы!
Нет, с русалками водиться
парню надо непременно!
А закончится все скверно!
Разве ты о том не знал,
когда Лильке доверял?
— Да откуда было знать.
Только мог я, что мечтать
о такой красе небесной.
— Это мне неинтересно.
Но ведь дружбу предал ты!
Сделал пленницей воды
ты невинную девицу!
Как же тут не разозлиться?
— Но мне Лиля говорила,