Но это? Это было почти клише в своей очаровательности. Здесь были ставни и почтовый ящик ручной работы, а толстый кот развалился посреди подъездной дорожки, сдвинувшись с места только тогда, когда Джейк грубо посигналил.
Даже передний двор Мэлоуна был восхитителен. Газон был идеально ухожен, на нем гордо красовалась дерзкая надпись «Остерегайтесь крошечной собачки», а цветочные клумбы были заросшими и великолепными.
Другими словами, дом Мэлоунов был большим, немного неряшливым и замечательным.
Еще больше Джейк обрадовался, когда увидел дом своей семьи. Он отказался сообщить кому-либо из членов семьи о прибытии своего рейса, чтобы избавить их от необходимости приезжать в аэропорт и встречать его, поэтому вместо этого они с Грейс арендовали машину.
Он утверждал, что это было сделано для того, чтобы они могли быстро уехать, но она знала лучше.
Он любил свою семью. Любил этот дом.
Это стало ясно в ту секунду, когда он въехал на подъездную дорожку, и она увидела, как все напряжение покинуло его плечи. Она увидела, как «городской Джейк» исчез с его лица. Внезапно она увидела мальчика, которым он, должно быть, был, бегающего по городу, опрашивающего соседей, критикующего киоски с лимонадом и пишущего об этом в школьной газете...
— Знаешь, они съедят тебя живьем, — сказал он в ответ на ее восторженные слова, когда катил их чемоданы к входной двери. — Я, кажется, говорил тебе, чтобы ты не надевала туфли на высоких каблуках. Из-за детей, собаки и моих сестер туфли никогда не покинут этот дом.
— Мне казалось, ты говорил, что твоей младшей сестре двадцать семь, — сказала она.
— Именно так, — он снова повернулся к ней, выражение его лица было необычайно озабоченным. — Итак, эм... В целом, моя семья замечательная — немного невыносимая, но замечательная.
Она терпеливо улыбалась и ждала, что будет дальше. У каждого было какое-то предупреждение, когда дело касалось родителей. У нее было предупреждение не упоминать о политике. У Грега — не критиковать Папу Римского. А у Райли — съесть все, что у тебя на тарелке, от греха подальше.
— Мои родители считают, что я поразительный, — сказал он нерешительно.
Что касается семейных предостережений, то это было очень мягко, и она похлопала его по руке.
— Это хорошо, Джейк.
Он схватил ее за руку, прежде чем она успела нажать на дверной звонок.
— Нет, они, типа, действительно думают, что я — лучшее, что есть с тех пор, как люди открыли сыр.
Ее глаза расширились от этого.
— Вау.
— Да. Так что, если бы ты могла, знаешь... Я не так часто их вижу.
Грейс немного растаяла от его мальчишеского выражения лица, и повинуясь наитию, приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.
— Не волнуйся. Я не позволю им думать, что ты не рок-звезда, как ты есть на самом деле.
Что-то странное промелькнуло на его лице, но у нее не было возможности проанализировать это, потому что дверь открылась, и это было похоже на приливную волну шума.
Грейс смутно помнила, как ее втащила в дом женская версия Джейка, прежде чем ее обняли все. Все.
Конечно, её собственные родители обнимали её, когда видели. Может, они и были правильными, но они были любящими. Но Мэлоуны крепко обнимали. Они тискали её, взъерошивали ей волосы, держали за плечи и осматривали с ног до головы, прежде чем снова обнять ее.
Грейс пыталась уследить за именами, которые сыпались на неё. Она перечислила четырех сестёр, отца, какую-то собаку по кличке Хула, а потом последовали настоящие объятия.
Мама Мэлоун.
Судя по тому, как Джейк описывал свою мать, Грейс ожидала увидеть невысокую, любвеобильную коренастую женщину, но Нэнси Мэлоун была высокой и стройной, с великолепными волосами с проседью, уложенными в стильную прическу боб. Ее карие глаза были так похожи на глаза Джейка, что Грейс на мгновение застыла, прежде чем ее заключили в самые долгие объятия.
Когда мать Джейка высвободилась из объятий, Грейс могла бы поклясться, что ее глаза наполнились слезами.
О-о-о.
— Это так мило с вашей стороны, что вы позволили мне приехать с Джейком, миссис Мэлоун.
— Она сказала «Миссис Мэлоун», — восхитилась мама Джейка. — Он нашел ту, у которой есть манеры! Я так волновалась, что он приведет одну из этих гнусных шпал, которых можно увидеть в этом шоу... как там оно называется то, где они сами шьют себе одежду и ведут себя вызывающе?
— Проект «Подиум», — вызвалась одна из сестер.
— Точно, я думала, что ты будешь похожа на одну из девушек из «Проекта Подиум».
Одна из сестер в ужасе прикрыла рот рукой.
— Ты же не думала, что Джейк ошибется с выбором женщин?
Нэнси отмахнулась от этого.
— Нет, конечно, нет.
— Конечно, нет, — сказала сестра, слегка подмигнув Грейс. — Наш Джейки не допускает ошибок.
Грейс улыбнулась.
— Большинство из нас, жителей Нью-Йорка, на самом деле вполне нормальные. Мы просто живем в очень маленьких помещениях в очень большом городе.
— С отличной обувью, — сказала другая сестра.
— Ну, нужно признать, что это так.
Мама Джейка все еще смотрела на нее с нежным выражением лица, и Грейс 2.0 начала бормотать предупреждения в глубине сознания Грейс.
— Зови меня просто Нэнси, хорошо, дорогая?
— Хорошо, — сказала Грейс, позволяя обнять себя еще раз.
— Теперь я уверена, что Джейк уже рассказал тебе о них, но это мои малышки. Джилл, она самая старшая — единственная, кто подарил мне внуков. Потом Дженнифер и Джессика, близнецы, а вон та рыжая — малышка Джейми. Мой муж до сих пор хочет знать, откуда взялись рыжие волосы. Я никогда ему не скажу.
— У нашего давнего бухгалтера были рыжие волосы. Я конечно же ни на что не намёкаю, — сказал Боб Мэлоун, подмигнув Грейс.
Нэнси фыркнула.
— Да ладно. Как будто я буду спать с бухгалтером, — она вцепилась в руку Грейс. — У моей тети по материнской линии были рыжие волосы. Я никогда не скажу об этом Бобби. Это держит его в напряжении.
— Все имена начинаются на «Дж», — сказала Грейс. Почему-то она не заметила этого, когда Джейк рассказывал о своей семье.
— Да. У меня был такой период, — сказала Нэнси, махнув рукой. — Пойдем, покормим тебя.
Нэнси провела Грейс на кухню, и Грейс сразу же увидела, что это сердце дома. Хотя остальная часть дома казалась старой, здесь явно недавно был сделан ремонт в более современном открытом стиле, с огромным островом и современной техникой.
Здесь повсюду была еда.
— Итак, Грейс, я не уверена, что вы, дети, пьете в городе. Я хотела сделать какой-нибудь модный коктейль, но Джейки сказал мне не беспокоиться.
— Она хотела сделать Манхэттен, — сказала одна из близнецов, закатив глаза. — Потому что я уверена, что их действительно все пьют на Манхэттене.
Грейс послушно села на стул, на который властно указала мать Джейка.
— Не могу сказать, что они мне очень нравятся, — сказала Грейс. — Но моя подруга Райли молиться на них, так что, думаю, это дело вкуса.
— Ну, никогда не говори, что мы не давали тебе выбора, городская девочка, — это сказала вторая близняшка. — У нас есть пиво, любимое мамино вино Пино Гриджио или сангрия, которую Джилл любит называть «особым маминым соком».
— Звучит отвратительно, — сказал Джейк, входя на кухню.
Его глаза нашли глаза Грейс, и он поднял брови, как бы говоря: — Держишься на плаву?
Она улыбнулась в ответ. Да.
— Вино было бы замечательно, — сказала Грейс, угощаясь овощами и соусом. — Где Джексон и Мэтт?
— Я отправила их с отцом за воздушными шариками для завтрашней вечеринки, — сказала Джилл, наливая себе стакан сангрии. Из всех сестер Джилл больше всего была похожа на Джейка. Те же темные волосы, восхитительная челюсть и выразительные глаза. У близняшек были голубые глаза отца, а бедная рыжеволосая Джейми не была похожа ни на кого из них.