Выбрать главу

- Присели! Так, аккуратненько, чуть отставили… хм, ягодицы, поднимаемся-я…

Я ловлю смеющийся взгляд Зимина и закатываю глаза.

Он все чаще выбирает тренажеры напротив и только когда я замечаю, как он смотрит на мой откляченный зад понимаю  почему. А когда, проходя мимо, вдруг наклоняется и шепчет: «Как ты думаешь, если трахнуть тебя между упражнениями, это сильно повлияет на успех твоей тренировки?» понимание перерастает в уверенность.

Но я держусь, хотя внизу все становится влажно.

Мне настолько кайфово - от этого дня, от Артема, от тренажеров даже и ощущения своего тела… во всех местах - я настолько чувствую себя живой и полной энергии, что принимаю предложение еще и поплавать.

Я по-честному хорошо плаваю.

Потому мы с блондином соревнуемся… ну, до тех пор, пока меня кое-кто не утаскивает за ногу под воду, а чтобы я не захлебнулась, там под водой и целует. И на мое возмущение, когда я выныриваю и отфыркиваясь, невозмутимо заявляет, что всего лишь тренирует меня на случай всемирного потопа.

Какое-то время мы барахтаемся и дурачимся, стараясь оставаться в рамках приличий - все-таки общественное место - и, наконец, вылезаем из воды.

И замираем.

Напротив нас, с широко распахнутыми глазами, стоит темноволосая девица, которую я смутно помню по офису.

А после того, как она произносит:

- З-здравствуйте, Артем Витальевич… - последние сомнения в том, что тайна перестала быть тайной, отпадают.

Зимин спокойно здоровается и подталкивает меня к душевым:

- Встретимся в кафе.

А я едва передвигаю ногами под пронзительным взглядом сотрудницы «Форса» и собираюсь так быстро, будто опаздываю на рейс.

- Эй, ты чего такая напряженная?

Артем с удовольствием нарезает стейк и хрустит салатом, а у меня кусок в горло не лезет.

- Она же всем…

- Ну, наверное, - беспечно пожимает он плечами. - Но я и не собирался прятаться по углам. Или ты… стесняешься меня?

Подмигивает.

Может зря я себя накручиваю? И ничего такого ужасного в происходящем нет?

Я выдыхаю, расслабляюсь и тоже приступаю к еде.

Но когда засыпаю тем вечером в его объятиях - никуда меня Зимин не отпускает от себя - не могу не попросить мысленно у мироздания, чтобы оно помогло избежать больших проблем.

Офисные войны

Света

Артем волосы назад Зимин завозит меня в понедельник на работу и уезжает на встречу, а я, настороженно оглядываясь, пробираюсь в свой кабинет.

Нет, я его не стесняюсь.

Да, мы взрослые люди.

Нет, я не верю, что мне наденут мешок на голову и будут пытать острыми ярко-накрашенными коготками.

И да, меня беспокоит реакция окружающих. Я хочу работать в дружелюбной атмосфере и не хочу, чтобы на меня делали ставки - сколько я продержусь.

Но то, что процесс уже не остановить, я понимаю, когда выбираюсь за чаем в комнату отдыха. Находящаяся там компания девиц и затесавшегося среди них парня замолкает при моем появлении и ввинчивается взглядами. Я киваю в знак приветствия - всего лишь дань вежливости - и, надеюсь, спокойно прохожу к чайной станции.

В полной тишине ложечка звякает о кружку как-то очень громко. Интересно, если я резко повернусь и скажу им «Бу!», кто-нибудь вскрикнет?

Беру свой чай и выхожу, и только за пределами комнаты выдыхаю.

Дальше - просто стараюсь дышать.

Спустя несколько часов в наш кабинет кто только не заходит «по делу», в надежде  вживую рассмотреть «блондинку в жутких розочках»  - или как они обо мне говорят.

Я веселюсь. Потом  - напрягаюсь. Потом - начинаю злиться, тем более что мои коллеги тоже не остаются в стороне. Оплотом  адекватности в этом море то ли зависти, то ли безумия оказывается, как ни странно, крокодилица. С ней-то мы и работаем, а остальным, похоже, делать нечего - и они таскаются и таскаются по надуманным поводам, а когда я выхожу, чтобы отнести документы, следят за мной горящими глазами, будто надеясь стать свидетелями какого-нибудь эпохального события.

Например явления Зимина, и его страстных объятий.

Я уже поняла, что ни у одного из братьев не было романа на рабочем месте - и для окружающих сам факт его наличия слишком волнующ. И что большинство половозрелых девиц - и свободных, и не очень - сами хотели  бы оказаться на моем месте. Что история «босс и секретарша» вообще, похоже, являляется любимым чтением наших сотрудниц, вот только я в роли «секретарши» их не слишком устраиваю.

Но неужели вся эта ситуация и правда стоит такого пристального внимания?

Впрочем, ко всему можно привыкнуть. И к неприятному вниманию тоже - я не собираюсь реагировать хоть сколько-нибудь на шепотки и пересмешки и верю, что им вскоре надоест эта тема, и они переключатся на другую.

Но я не учитываю, что  главные орудия терпящие поражения войска выкатывают не сразу.

- Савелий Витальевич занят, ждите, - роскошная брюнетка, личная помощница Зимина-среднего, записавшая меня, похоже, в личные враги - иначе как объяснить тот взгляд, который она на меня бросила? - сидит с идеально ровной спиной и, нахмурившись, просматривает какие-то документы. У нее настолько идеальная внешность, что эта хмурость делает её даже краше - как и любую вещь, в которую вдыхают жизнь.

Я присаживаюсь на стул и начинаю ждать.

Идти за подписями Савелия Зимина мне не хотелось - мне вообще хотелось в домик - но я пересилила себя, когда Елена Марковна Крокодилова отправила к коммерческому. Прятаться - точно не вариант, хотя черноволосая и красногубая змея умеет жалить как никто.

Предчувствие меня не обманывает.

Спустя несколько минут Валентина отрывается от документов и светским тоном, будто мы продолжаем некую давно начатую беседу, заявляет:

- Зря вы это затеяли.

- Простите?

- Интрижку с Артемом Витальевичем.

Я делаю глубокий вдох и отвечаю почти спокойно:

- Мне кажется на двери приемной не было написано, что это кабинет психотерапевта. А значит ваше мнение вы можете оставить при себе.

- Я всего лишь хочу помочь, - по ее лицу ничего прочесть нельзя, безмятежное, как гладь озера Гарда, но по  тону понятно - нифига она не хочет помогать, - Сколько ведь таких было… Мне просто жаль вас.

Я знаю, что нельзя спрашивать, знаю, что не следует продолжать разговор, но будто зачарованный кролик перед удавом уточняю:

- Таких?

- Ну да. Думаете, вы первая? Просто никто из этих девиц не смог потом работать в компании дальше. Увольнялись, чтобы склеить свои разбитые сердечки. Артем Витальевич привлекает внимание и с легкостью… вступает в отношения. Но с такой же легкостью их разрывает - пусть и честно старается потом остаться со своими бывшими друзьями. Не всем это удается, хотя двум бывшим женам удалось…

- Д-двум женам?

- О… вы даже об этом не знаете?

В голосе змеи - точно отмеренная участливость. Во взгляде - пренебрежение. Типа сколько я вас таких повидала. А я… я понимаю хоть, что разговор затеян не просто так, но также понимаю, что если бы сама об этом не думала, он никогда не задел бы меня так сильно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я ведь и правда думала… что уж слишком легко Зимин присвоил меня себе. Что вокруг него - эшелон жаждущих также присвоиться. Что в жизни нет гарантий и не понятно, сколько продлится наша связь, и насколько вообще реально мне потом будет работать в его компании.

И эти две жены… вот что еще я о нем не знаю?

Не уверена, что мне удается не показать, насколько я растеряна. Не удается… брюнетка явно удовлетворена результатом разговора. Улыбается одними только пухлыми губами, а потом нажимает кнопку селектора и воркует: