- Он не мой, - возражаю вяло.
- Не перебивай мудрую старую женщину! - Тома старше меня на год и это дает ей возможность вворачивать в разговор такие фразочки, - Ты красавица и умница! И вообще - охрененная, главное. самой в это поверить. Да если бы я встала на розовую тропу, ты первая, кому бы я позвонила! А у меня охрененный вкус.
Смеюсь. Киваю на все сразу и отключаюсь. А потом долго лежу, улыбаясь, в остывающей воде.
И смотрю на себя в зеркало в полный рост, задумчиво склонив голову.
Красавица? Ну, не уродина.
Стюардессам с их питанием и образом жизни не так просто поддерживать идеальную форму - приходилось балансировать между нервным истощением и углеводным ожирением. Но требования у авиакомпании однозначные, потому мы все старались… так что я вполне настаралась на подтянутую задницу, плоский живот и гладкую кожу.
Остальным мать-природа и отец-инженер тоже не обделили.
И да, мужчины на меня обращали внимание. Чай, кофе, как ваши дела. А я не очень-то рвалась навстречу романтическим закатам и приключениям. Сначала просто не понимала что это - я была самой обычной девочкой, хорошо училась в школе, слушалась маму и папу и ходила за ручку с самым обычным мальчиком.
Потом у меня с этим мальчиком было несколько месяцев неловкого секса - ну вроде как полагалось, чтобы не остаться перезревшей девственницей.
Да, в семнадцать у меня были странные представления об этом.
Отношения быстро сошли на нет. Мальчик поступил в университет и начал жить собственной жизнью, а я не поступила. Зато прошла кастинг на обучение в авиакомпании и отправилась жить почти в аэропорт.
Я и гуляла там же. Нравилось бродить по огромным терминалам, смотреть на табло, пить кофе за пять сотен и представлять себя в яркой форме с чемоданчиком на колесах. Профессия стюардессы казалась тогда самой романтичной на свете… собственно, она такой и осталась, просто совершенно не вписалась в обычную реальность.
- Позволите вас угостить? - он подошел ко мне сам. Приятный на вид парень… скорее даже молодой мужчина, улетающий в командировку. Мне даже девятнадцати не было - а ему двадцать пять. И он казалс мне важным, серьезным, рассудительным… ну или хотел казаться.
Я встретила его после прилета - уже осознанно.
А потом был почти целый год, проведенный... почти вместе. Я училась и сдавала экзамены, он работал и ухаживал за мной, мы делились планами - я планировала взять квартиру в ипотеку и летать, летать, чтобы быстро её выплатить, чтобы посмотреть мир, чтобы в отпуск - вместе с ним за тридцать проценов стоимости билетов да на край земли!
Он довольно улыбался и во всем поддерживал меня.
Тома зря сказала, что я не была счастлива с ним. Была. Вместе с ним и нашей свадьбой ко мне пришло спокойствие и уверенное понимание будущего: квартира, муж, дети, когда я налетаю нужное количество часов и мы выплатим ипотеку…
Ну да, спокойствие превратилось в смирение, а уверенность в будущем - в некоторую безысходность. Потому что муж постепенно становился чужим человеком, и я уже не совсем представляла, как заводить с ним детей.
И дело было вовсе не в том, что я большую часть времени проводила в небе, а он - на земле.
И поняла я это, наверное, только сейчас.
А так несколько лет продолжала цепляться за обручальное кольцо как за страховочный трос и идеальное алиби, чтобы не «предаваться гребаному пороку». Предлагали ведь… иногда ух как предлагали! До трясущихся коленок хотелось. И порока, и приключений и чего-то большего, чем короткие смс "Прилетела в Лондон. Вылет через несколько часов". Но я покрепче сжимала между ног пояс верности, закрывала глаза на зовущие возможности и всегда говорила «нет».
Было бы чем гордиться, когда причиной была вовсе не любовь к мужу, а страх. Страх признаться, что на самом деле я потеряла с ним и своими надуманными перспективами восемь лет.
Еще раз окинула себя взглядом и вдруг хмыкнула.
Но ведь теперь-то я знаю что потеряла время и зря отказывалась от приключений самого разного характера. И теперь-то мне ничего не мешает…развлечься.
Расслабиться.
Позволить себе немного сойти с ума.
Снять не только тот пресловутый пояс, но и венец… и познакомиться, наконец, с собой как с женщиной.
Надо только найти подходящую кандидатуру.
И это точно не будет Артем целую всех подряд Зимин.
Между третьим и шестым
Света
К лифту я подхожу сегодня как сапер к бомбе замедленного действия.
У меня возникает даже мысль, что стоит приучить себя подниматься пешком… Ну и ладно, что на двадцатый. Как раз натренирую ягодицы - по последним опросам, мужчин они привлекают больше, чем грудь. Не зря же трусы с накладками пользуются бешеной популярностью.
Но я заставляю себя сделать эти несколько шагов спокойно и не превращать совпадение в фобию.
С точки зрения математики шансов встретить Зимина снова - в том же месте да еще и одного - минимум. Я бы даже сказала эти шансы стремятся к нулю. А если и встречу, то что? Я в состоянии держать себя в руках и полностью отдаю себе отчет - краткосрочный горизонтальный роман с начальством мне не нужен. Броситься в омут головой, а потом мучаться неловкостью? Увольте. И ведь придется… уволиться. Если не по причине этой самой неловкости, то хотя бы потому, что меня будут задевать его последующие победы. Пусть я и приняла решение стать на путь Большого Секса, но мне точно не хватит пофигизма той же Томочки, чтобы воспринимать это все без последствий для собственных чувств.
Так что никаких омутов с блондинистыми красавчиками.
И никаких сюрпризов от коварного агрегата - сегодня Зимина в нем нет.
А то что на следующий день мы оказываемся таки вместе в едущем вниз лифте - так это ерунда. Мы разделены таким количеством людей, что можно даже не здороваться… разве что кивнуть вежливо. И уставиться на электронное табло, на котором меняются циферки.
Да и подумаешь, что на седьмом этаже, где расположен ресторан - довольно известный, кстати - все эти люди выходят. Кроме Зимина. Не собираюсь даже переживать по этому поводу. Если он что-нибудь ляпнет или потянется своими загребущими начальственными лапами, то просто обернусь, презрительно сощурюсь и еще «Ха-ха-ха» ему в лицо засмеюсь…
- Светлана, я хотел сказать… - вдруг произносит Артем непредсказуемый Зимин, но в этот момент раздается щелчок. А лифт-предатель замирает где-то между шестым и третьим…
И гаснет свет.
Замираю и я. Хотя больше всего мне хочется бегать по лифту и истерически хохотать. Почему с каждым разом ситуация все неоднозначней? За что я провинилась перед небесным лифтером… и какой урок должна выучить, чтобы это, наконец, закончилось?
- Кажется, мы застряли, - констатирую негромко, потому что не могу не разбавить повисшую тишину и мрак, - Странно, я думала при современных технологиях такое не возможно.
Молчание.
- Радует, что только вдвоем застряли - воздуха хватит надолго, - добавляю чуть нервно.
Молчание.
- Артем Витальевич?
Он же не собрался меня напугать? Ну там прыгнуть неожиданно мне на спину и укусить за ухо?
Или - на мгновение проносится совершенно безумная мысль - вдруг никакого Зимина сзади меня нет? Это просто было следствие моих снов.
Но хриплое дыхание не дает мне убедиться в собственном сумасшествии. И что-то не так с этим дыханием… не маньячное оно, другое.
Несколько секунд я силюсь сообразить, а потом понимаю.
Мы проходили курс психологии и оказания первой помощи, да и в самолете было немало внештатных ситуаций, и я вполне могу распознать паническую атаку.
Это мгновенно отрезвляет.
Вопреки общему мнению стюардессы нужны вовсе не для того, чтобы разносить напитки и пледы. Прежде всего они обеспечивают безопасность в течение всего полета - в том числе и во время аварийных ситуации. Вот чему нас учат.