В таком темпе прошло еще несколько дней. Притерлись мы очень быстро и еще не ссорились не разу. Все было слишком идеально, чтобы быть реальным. И вот сегодня был бы обычный день, но что-то на душе у меня не спокойно. Что должно произойти, что-то не хорошее.
Лешик с утра унесся на охоту, решил, что сегодня на ужин у нас будет дичь, я спорить не стала. И вот сейчас поработав в огороде, решила не купаться в бочке, а пойти на речку. Лешик обещал мне, что утопленницу он переселил и купаться теперь безопасно.
Взяла новую рубаху, полотенце, кусок мыла, гребено который мне лешик собственными руками сделал и пошла купаться.
Разделась и зашла в воду, сижу купаюсь и никого не трогаю. Тут мне показалось, что кто-то проплыл мимо. Не стала заморачиваться, мало ли рыбка не рассчитала траекторию немного. Тут это снова повторилось. Стало уже как-то более страшно, а вот когда на третий раз меня за ногу потащило на середину реки, да еще и под воду. Тут я уже орать начала во все горло.
- Лешик....Милый....Лешик....Ник...- и тут я ушла под воду.
Открыв глаза под водой, увидела ту которой по идеи здесь не должно быть. И вот эта утопленница и тянула меня дно. Как-то прорвалась обратно.
-Тебе водяной привет передавал. - и отпустив мою ногу, сжала свои ручонки вокруг моей шеи и оскалилась. А зубки то у нее не маленькие, акулки бы обзавидовались.
Прошла, наверное, вечность, прежде чем воздух начал в легких заканчивается, и я забилась в ее руках. Нет я и до этого сопротивлялась, но у нее такая сильная хватка оказалась, что не хватило у меня сил справиться с ней. И вот спустя одну долгую вечность,я расслабилась, закрыла глаза и мой мир померк. Больше меня нет.
Как же я буду без Лешика? Это последняя мысль, которую я смогла подумать и мое сердечко остановилось.
Сколько так моя душа блуждала в темноте ответить не могу, но какого же было мое удивление, когда очнулась я по среди леса, где еще месяц назад собирала грибочки, прежде чем пропасть. И вот сейчас вся мокрая как мышь, стою на коленях и воду отплевываю из легких, пытаясь прочистить их.
- Вероника, ты во, что одета? - боже, как же я соскучилась по ее голосочку. На трясущихся ногах встала, подошла к маме, обняла ее и просто разрыдалась. Как же я люблю ее.
- Мамочка.
Перепугались все. Побросав корзинки, мама с тетей Наташе, натянули на меня свои ветровки, потащили меня к машине, загрузились в нее и отправились домой.
Всю дорогу до дома, лежа на заднем сидении в машине я рыдала как белуга. Душа болела, просилась обратно. Было плохо, было больно, как будто кусок меня вырвали с корнем.
Домой мы так же спешно добрались, папу отправили к мужу тети Наташи, даже денег на пиво дали, лишь бы не приходили домой. А вот когда остались одни, начался допрос с пристрастием.
- Ника, дочка, ты где была в таком виде? Ты же была по другому, одета. А как похудела то сильно? - начала охать и кудахтать мама вокруг меня.
А меня только и хватило на одно слово. - Мама. - пережив мою очередную истерику со слезами и соплями, выложила им все как на духу. Где была, что дела, кого повстречала и кого у меня отобрали. Рассказала вс, в мельчайших подробностях. К концу моей истории, рыдали уже втроем. - мам, как же я без него буду? Мамочка.
- Так это его рубаха на тебе? А где твоя одежда то? - спросила не впопад тетя Наташа.
- Да его. Все осталось в доме. Я же просто купаться пошла. - сколько я так депрессировала, сказать точно не могу. Но на работу я позвонила и в экстренном виде взяла отпуск.За пять лет работы в ресторане не брала, так что они мне должны. Теперь моя очередь лентяйничать.
Два дня мама меня не трогала и дала наплакаться от души, но вскоре ее тонкая организанция не выдержала моих завываний.
-Ника, а пошли попьем чаю, там к тебе гости пришли. - вот только этого мне и не хватало.
Кое как встав, сходила в душ, помылась, а то воняла уже как рыбешка вяленая. Побрившись, помывшись, причесавшись, в общем приведя себя в божеский вид, одела сарафан черный и пошла на кухню. Как на похороны.
И стоило только открыть дверь комнаты, как услышала до боли звонкий и знакомый смех Кики. Которая что-то щебетала, а моя маман ей отвечала. А я так и осталась стоять в проеме своей комнаты и пытаясь подавить слуховые глюки. Но они не проходили. Папа, что-то сказал собеседникам. Ответил незнакомый мне голос, а потом мое сердце остановилось уже во второй раз. Потому, что это был голос лешего. Это был он. Я не могла его перепутать ни с чьим. Это он, он тут.