— Хорошо. Спасибо.
Она чуть отступила назад, и Рейф прошел мимо нее, слегка коснувшись рукой ее руки. Внезапный жар пробежал по ее телу, и Кэти глубоко вздохнула. К несчастью, так она еще глубже почувствовала запах его одеколона. Какой-то лесной, свежий и такой же интригующий, как он сам.
— Рейф, пожалуйста, не говорите никому то, что я сказала вам о Кингах. Мне, вероятно, не следовало говорить этого.
Он кивнул:
— Я не скажу ни слова. Но все-таки надеюсь услышать вашу историю целиком.
Кэти покачала головой:
— Кинги являются частью моего прошлого, я не желаю к этому возвращаться.
К концу первого дня Кэти уже спрашивала саму себя, зачем она вообще затеяла весь этот ремонт.
Было странно наблюдать незнакомых людей, свободно гуляющих по ее дому. И то, что незнакомцы к тому же производили много шума, портило все окончательно.
Теперь, когда они наконец ушли, она могла побыть одна в руинах того, что когда-то было кухней ее бабушки. Стоя посреди помещения, она медленно и внимательно осматривала все вокруг. Пол был снят, и под ним виднелся черный настил, который был старше самой Кэти. Стены уже наполовину снесены, а дверцы шкафов сняты с петель и аккуратно сложены на заднем дворе. Она взглянула на обнажившиеся трубы и застонала от жалости к старому дому.
— Сожалеете?
Она резко обернулась:
— Рейф? Я думала, вы ушли вместе с остальными.
Он ухмыльнулся, зная, что напугал ее:
— Я задержался, чтобы убедиться, что газовый трубопровод в порядке.
— И он в порядке?
— Да, все отлично.
— Спасибо. Я очень благодарна вам.
Он пожал плечами и медленно потянулся:
— Это моя работа. Всегда рад помочь. — Он осмотрел кухню так же, как Кэти осматривала ее минутами ранее. — И как вам все это?
— Если честно, это ужасно.
Он рассмеялся:
— Просто помните — сначала разрушение, потом созидание.
— Постараюсь запомнить.
Она подошла к тому месту, где раньше была раковина. Теперь там находилась лишь ободранная стена с оголенными трубами, которые будто взирали на нее с укором.
— Трудно поверить, что кухня сможет от такого оправиться.
— Я видал и похуже.
Он подошел ближе, засунув руки в задние карманы джинсов:
— Я видел объекты, на ремонт которых уходили месяцы.
— Так у вас большой опыт подобной работы?
— Ну, немаленький, — сказал он небрежно. — Хотя это первый объект, на котором я работаю за последние четыре года.
В доме было тихо. Настоящее блаженство после целого дня, наполненного стуком кувалд, громящих стены. В опустошенной кухне эхом отражались их голоса, а за окном день сменялся вечерними сумерками. Их связывало ощущение близости, странное для незнакомцев, случайно оказавшихся вместе.
— Если вы не занимались ремонтом, что же делали вместо этого?
Он смотрел на нее достаточно долго, чтобы Кэти увидела в его глазах нежелание объяснять что-либо. Затем он отвел взгляд:
— Я занимался разными вещами. И все же приятно снова вернуться к ручному труду. — Он подмигнул. — Даже если нужно работать на Кингов.
Он закрылся от нее окончательно, не желая обсуждать свое прошлое. Наблюдал за ней, ожидая, что она станет копать глубже? Но разве она могла? Она же сказала раньше, что любопытство до добра не доводит. И если она начнет расспрашивать о его прошлом, у него будет право спросить ее в ответ. А Кэти не хотелось говорить о том, как Корделл Кинг ухаживал за ней, а затем бесцеремонно бросил…
— Что ж, — сказал он после затянувшейся паузы, — наверное, мне лучше уйти и позволить вам заняться приготовлением печенья.
— Точно.
Они одновременно двинулись с места и столкнулись друг с другом. В ту же секунду пламя вспыхнуло между ними. Их тела были так близко… В этот чудесный момент они оба молчали, потому что слова были не нужны.
Кэти посмотрела в глаза Рейфу и поняла, что он чувствует то же самое. И, судя по выражению его лица, был этим вполне доволен.
Она совсем не искала романтических приключений, но, кажется, ей не удалось избежать одного из них.
Он поднял руку, чтобы коснуться ее лица, и остановил себя, едва коснувшись кончиками пальцев ее щеки.
Нежно улыбаясь, он сказал:
— Это становится все… интересней.
И в этом не было никаких сомнений.
Глава 2
Лукас Кинг проворчал, не скрывая недовольства:
— Собрание закончилось. Почему мы все еще здесь?
— Потому что у меня есть вопрос к вам, — ответил Рейф, глядя на своих братьев.
Даже с одного взгляда на них любой мог бы сказать, что они братья. У них у всех были характерные черты Кингов: темные волосы и голубые глаза. Хотя внешне они все-таки различались — у них были разные матери, ни на одной из которых Бен Кинг так и не потрудился жениться. Но он хотел, чтобы братьев связывало не только кровное родство, и приложил много усилий, чтобы укрепить братские чувства между мальчиками еще в детстве. Все его сыновья проводили вместе каждое лето.
Лукас, старший из них троих, посмотрел на часы и бросил очередной испепеляющий взгляд на Рейфа.
Шон, как обычно, был занят, изучая экран своего мобильного телефона и набирая сообщения. Так что он даже не обратил внимания на слова Лукаса. Братья проводили еженедельные собрания, чтобы обсудить дела компании, события внутри семьи и просто чтобы узнать, что происходит в жизни друг друга.
Сегодня они собрались в доме Лукаса, стоящем на берегу океана в Лонг-Бич. Дом был огромным и старым. Он, как говорил Лукас, «имел свой характер». Но все остальные называли его старомодным и неудобным.
Рейф предпочитал свое жилище — пентхаус в отеле «Хангтинтон-Бич». Современный и удобный, он был лишен тех причуд, которые так нравились Лукасу в его доме. Особенно Рейф ценил качественное обслуживание номеров.
А что касается Шона, то он проживал в Сансет-Бич, в доме, переделанном из водонапорной башни, у которой был подъемник, доставляющий к пляжу прямо от входной двери.
У братьев были разные вкусы, но каждый из них выбрал дом с видом на море.
На мгновение Рейф засмотрелся на цветные ленты мерцающего заката над океаном и глубоко вдохнул свежий прохладный воздух.
Пляж был практически пустынным, за исключением нескольких упрямых серферов, оседлавших свои доски в ожидании последней на сегодняшней день волны, и одинокой парочки, выгуливавшей собаку вдоль побережья.
— Что мы знаем о Кэти Чарлз? — спросил он братьев, делая глоток пива из бутылки.
— Какой Кэти? — спросил Шон.
— Чарлз, — сказал Лукас, раздраженный невнимательностью младшего брата. — Ты что, не слушаешь?
— Кого? — Шон по-прежнему не отводил взгляда от мобильного телефона. Он непрерывно отправлял сообщения клиентам или женщинам. Было практически невозможно привлечь внимание Шона чем-то, что не всплывает на экране его мобильного.
— Меня не слушаешь! — сказал Рейф, потянувшись, чтобы отнять у брата телефон.
— Эй! — Шон подскочил, пытаясь забрать телефон обратно. — Я договариваюсь о встречах на завтра.
— Как насчет того, чтобы уделить внимание этой, еще не законченной встрече? — парировал Рейф.
— Ладно. Я слушаю. Только отдай телефон обратно.
Рейф бросил ему телефон, затем повернулся к Лукасу:
— Итак, вы что-нибудь знаете о Кэти Чарлз?
— Имя знакомое. А кто это?
— Клиент, — сказал Рейф, откидываясь на стуле. — Мы переделываем ее кухню.
— Прекрасно, — кивнул Шон. — И почему тебя волнует ее персона?
Хороший вопрос. Рейфа не должно заботить то, что думает Кэти о его семье. Какое это вообще имеет значение? И все же он не мог перестать думать о ней. И дело было не только в жарких ощущениях, которые она в нем вызывала. Кэти была привлекательна, умна, успешна и… ненавидела Кингов. В чем же причина?