Твою мать…
Вот оно, значит, как все было. Ну что ж… это многое объясняет. Очень многое.
Закончив разговор, я сидела на кровати, перекидывая телефон из руки в руку, и было так противно, что аж тошнота подступила к горлу. Сколько прошло времени? Я словно в какую-то черную дыру провалилась и очнулась, когда скрипнула дверь и Эрик остановился на пороге.
— Он захотел спать, я его уложил. А теперь скажи, дорогая, что еще за дядя Витя, с которым вы в лес ходите?
— Эгерс, — сказала я тихо и ласково, — ты не представляешь, сука, как вовремя задал этот вопрос.
Живот свело ударным спазмом, и словно кровью в глаза плеснуло — все вокруг подернулось огненной пеленой. В ушах бил набат. Почти как в «Уленшпигеле» — «т’брандт!!!» То бишь пожар.
Сейчас я тебе устрою т’брандт, гнида.
Пока он раздувался, возмущенный словом «сука» в свой адрес, я встала, закрыла дверь и подошла к нему.
Есть такой стремный зверь — ласка. Маленький, изящный, просто няшечка. Входит в список самых агрессивных существ на планете, запросто нападает на животных, которые в несколько раз больше габаритами. И что характерно, убивает их и пожирает. Даже коршуна может загрызть, если тот неосторожен.
Вот теперь я прижала его к стене в самом буквальном смысле. Он был почти на голову выше и килограммов на сорок тяжелее. Запросто мог отшвырнуть одним движением руки. Но когда включается режим берсерка, для деморализации противника достаточно бьющей через край ярости, эта черная энергия давит только так.
Я как будто со стороны смотрела. Кино на широком экране, IMAX 3D. Бешеный комок, уперший кулаки Эгерсу в грудь, а колено в яйца — только дернись! — не орал. Зачем, ребенок ведь спит. Говорила все так же тихо и ласково, почти нежно, выплескивая все-все, что накопилось. Нежно шипящая кобра.
Я ему, конечно, уже выкатывала — и насчет тети Светы, и насчет предъявы по поводу моих шашней с компаньоном-соседом, но это все была ерунда. Так, даже не разминка. Зато сейчас…
Используя на полную катушку весь свой богатый лексикон, я вылила на него все, что могла припомнить. Аж с девятнадцати лет. Включая свежее инфо по поводу всех этих медовых интриг. Оставив, разумеется, самое вкусное не десерт.
— И огромное спасибо тебе, Эгерс, за идею присмотреться к партнеру. Она оказалась очень удачной.
— Шлюха! — процедил он сквозь зубы.
В подобном контексте просилось слово «блядь», но Эрик остался верен себе.
Ох, как я ждала этой реплики. Даже боялась, что ее не будет и придется как-то иначе выходить к финальному аккорду.
— Шлюха — это твоя тетя Света. И ты тоже. Это вы е…лись у меня за спиной, при этом один намекал на второго ребенка, а другая мела хвостом и сладко улыбалась. А сама, наверно, плевала мне в кофе. Я тебе, тварь, хотя бы не изменяла, о чем сейчас очень жалею. Но, знаешь, наверно, надо тебя поблагодарить. Тебя и твою сучку Светочку. Если б не вы, я бы никогда не узнала, что такое трахаться с нормальным мужиком. Чтобы до печенок продирало. У тебя, рыба мороженая, так не получится, даже если год будешь порно смотреть и вагон виагры сожрешь.
Эрик побагровел, открыл рот, видимо, собираясь ответить, но я не дала. Прижала колено плотнее и сделала контрольный выстрел. С размерами у него все было в порядке, но какой мужик не засомневается в этом, если женщина утверждает обратное?
— И даже если свою фитюльку в два раза увеличишь. Все равно не умеешь с ней обращаться. Если мужик инвалид на х… язык и пальцы, это безнадежно.
Это было, конечно, очень хабалисто. Так должна была вести себя какая-нибудь вокзальная буфетчица, а не приличная женщина, с высшим образованием, бизнесвумен. Но, наверно, даже в самой утонченной и рафинированной леди на дне дремлет такая вот мегера. И не дай бог ее разбудить. Эгерсу это вполне удалось.
Пока он таращился на меня ненавидяще и по-рыбьи хватал воздух, я все-таки слегка приложила его по уязвимому месту и на всякий случай отодвинулась подальше. И добавила, уже спокойнее:
— К сожалению, я не могу запретить тебе видеться с сыном. А он еще слишком мал, чтобы понять, какая свинья его папаша. Я, правда, тоже не сразу поняла. Любовь зла, а козлы этим пользуются. Но лучше поздно, чем никогда. Так вот, Эгерс, если ты начнешь что-то ребенку вливать в уши, я все равно узнаю. И тогда ты пожалеешь, что на свет родился. А о том, что подкатил ко мне, чтобы насолить Старожилину, — тем более.