Чарльз знал, какую власть имеет прошлое и как много значат воспоминания. Он приходил ежедневно. Сара признавала всю силу его обаяния, но оставалась по-прежнему равнодушной.
Габриэль объявила шутя, что влюблена в Чарльза, а Адриану он также понравился. Картон принадлежал к числу тех людей, которые нравятся всем. Всеобщая симпатия к нему еще увеличилась, когда стало известно, что знаменитый врач нашел у него болезнь сердца.
— Я ничуть не удивляюсь, — заявила леди Диана, шутя.
Но болезнь оказалась серьезной и Чарльз немного изменился, словно на его тонком одухотворенном лице появилась какая-то необъяснимая трагическая печать.
Сара сначала не поверила в его болезнь, но убедилась, что это было правдой, когда Лукан подтвердил диагноз врача.
Чарльз все чаще стал бывать в доме, отнимая у нее много времени. Роберт ухаживал за леди Дианой, которая была окружена толпой друзей, узнавших о ее приезде в Париж.
Большой дом Клода оживился, как в прежние времена.
По счастливой случайности явившись однажды днем, Юлиан застал Сару одну. Все остальные уехали на какой-то праздник в Версаль. Сара объявила, что слишком устала и, несмотря на все просьбы Чарльза, осталась дома. — Я желаю побыть одна, — сказала она ему, — но забыла предупредить дворецкого.
Прошел месяц с тех пор, как она видела Гиза в последний раз, когда ей показалось, что он влюблен в нее. Она часто вспоминала о нем, но он не появлялся все это время. Он исчез совершенно. Она отчасти была оскорблена в своем самолюбии.
Гиз сел около нее, посмотрел на нее и глубоко вздохнул.
— Я разъезжал по делам целый месяц, — сказал он, — но мне это показалось вечностью.
Сара взглянула на него. Она заметила, что его лицо немного осунулось, но его глаза сияли и, когда он улыбнулся, суровое выражение его лица смягчилось. В нем таилась какая-то скрытая сила.
— После вашей поездки вы стали еще более знаменитым? — спросила она.
— Вы считаете, что только разговор о моих успехах может интересовать меня? — спросил он.
— О чем же вы хотели бы говорить? — рассмеялась она.
— Расскажите мне, что вы делали? Я в газетах часто встречал ваше имя в отчетах о светских развлечениях. Вы очень весело проводили время, неправда ли?
— Моя мать и мой племянник, — начала Сара, и оба рассмеялись.
— Как это смешно звучит! Да, мы весело провели время.
— Да, — рассеянно заметил Юлиан и добавил, — вы пригласите меня на один из ваших вечеров? Я очень хотел бы придти.
— Конечно. Я пошлю вам приглашение.
— Благодарю вас. Вы каждое утро катаетесь верхом?
— Да, я очень люблю верховую езду.
— Можно мне сопровождать вас?
— Конечно. Вы ездите верхом? Нас теперь собирается целая компания.
— Я очень рад. Я хочу наверстать потерянное время.
Она взглянула на него вопросительно.
— Я не был здесь целый месяц, — спокойно объяснил он. — Я теперь не уеду из Парижа до окончания сезона.
Сара изучала его с возрастающим интересом. Он был для нее загадкой. Его подкупающая откровенность и проницательность поражали ее. Он всегда говорил правду. С удивительным, спокойствием он откровенно высказывал свои мысли. В его присутствии легкое необъяснимое волнение охватывало ее.
Сегодня она болтала о повседневных вещах и Юлиан молча слушал ее. Когда она умолкла на минуту, он спросил спокойным голосом.
— Почему вы боитесь меня?
— Я не боюсь, — ответила Сара быстро и надменно.
— Но почему вы так нервничаете? Я имею право спросить вас об этом, потому что хотел бы быть вашим другом, а если вы боитесь меня, я никогда не смогу стать им.
— Дорогой друг, вы только это хотели сказать мне? — спросила Сара.
— Вы сейчас в неподходящем настроении, чтобы задать вам этот вопрос, — быстро ответил он со своей обычной насмешливой улыбкой. — Я, кажется, произвел на вас невыгодное впечатление.
Прежде чем Сара успела ответить, дверь отворилась и вошел Картон.
— Вы! — воскликнул он при виде Юлиана.
— Да, — сухо ответил Гиз.
— Я вернулся за забытой вещью, — сказал Картон, — и надеюсь, что вы дадите мне чашку чаю, прежде чем я снова уйду.
За последний месяц Картон, всецело поглощенный мыслью о Саре, совершенно забыл о существовании Юлиана, но теперь, увидев выражение лица Гиза, в Картоне проснулось прежнее подозрение. Ему все менее нравился стройный, высокий, самоуверенный молодой человек, пользовавшийся такой известностью. Картон в душе завидовал его успеху и не любил его еще оттого, что Юлиан был моложе его на десять лет. Он заговорил о нем с леди Дианой, которая насмешливо ответила ему: — «Вы ревнуете, мой друг. Если бы Сара знала, она могла бы отомстить вам. Молодой человек влюблен в нее. Адриан де Клэв сказал мне это, но и так его чувство слишком очевидно. Но Сара ничего не подозревает, а Гиз слишком поглощен своей работой. Он знает, что его ждет блестящая карьера, и знаменитые адвокаты должны быть осторожны. Скандал погубил бы Гиза. Все будет хорошо! Гиз не свободен, а Сара недоступна для вас обоих».