Печально подумала она о том, были ли все преступления так случайны и нелепы, как трагическая смерть Чарльза. Сверкающий день потерял для нее свою прелесть. В душе она все еще обвиняла себя во всем. Она знала, что они оба любили и ревновали ее друг к другу, она знала и не предприняла ничего.
Сара глубоко вздохнула. Поймет ли ее Юлиан, когда она все расскажет ему? Она представляла себе, как он слушает ее признание, и сама обвиняла себя в невольной жестокости и тщеславии. Но теперь раскаяние не могло уже помочь. Она пожертвовала годом жизни, чтобы искупить свою вину.
Сара вздрогнула, вспомнив внезапно тот ужасный час — бледное лицо Юлиана, издевающийся голос Чарльза, звук борьбы, возглас Юлиана и глухой стук падения. Она старалась себя уверить, что Юлиан не хотел убивать Чарльза, который погиб от разрыва сердца. Юлиан не был виновен в его смерти, его нельзя было обвинить в убийстве. Этот ужас произошел не по его вине…
Разыскивавшая ее в саду Хэкки, увидев лицо Сары, стала мрачной. Она быстро подошла к Саре и строго сказала:
— Вы все еще сидите здесь. Вы очень устали. Я вижу, как вы бледны.
Сара обернулась к ней и схватила ее за руку.
— О, Хэкки, я все время думала об одном и том же.
— Я знаю, о чем вы думали, — прервала ее Хэкки. — Вы вспоминали о прошлом. Вы не должны думать о том, что было.
Сара посмотрела на тихое маленькое озеро и пожала руки Хэкки.
— Вы верный друг, Хэкки, — сказала она тихо.
Хэкки тяжело вздохнула, заморгала глазами, с восторгом посмотрела на свою госпожу и сказала, наконец:
— Вы должны сейчас же пойти отдохнуть.
Через два дня Хэкки сказала Франсуа:
— Мы уезжаем за границу.
Франсуа недоверчиво взглянул на нее и удивленно спросил:
— Когда?
— Скоро, — ответила Хэкки, — мы едем в Африку.
— Неужели? — воскликнул Франсуа.
— Не понимаю, что миледи пришло в голову, — недовольно ответила Хэкки.
— Наверно миледи хочет развлечься, — заметил Франсуа.
Хэкки пожала плечами.
— Поживем, увидим, — изрекла она и отправилась к Саре.
Франсуа поглядел вслед ее высокой фигуре и задумчиво покачал головой. Накануне он, по приказанию Сары, отправил в Париж телеграмму на имя Доминика Гиза с запросом о точном адресе Юлиана. Франсуа был слишком проницателен, чтобы не догадываться о многом. Он долго сидел в раздумьи, поглаживая голову собаки, смотревшей на него умными, преданными глазами.
— Почему она спрашивала об его адресе, — Думал он. — Почему? Вот что я хотел бы знать.
Глава 7
Хэкки ушла с собакой в деревню, а Сара была одна в саду, когда на террасе гостиницы появился лакей, спустился по ступенькам в сад и доложил Саре, что господин Гиз ждет ее в гостиной.
Лакей быстро удалился, насвистывая песенку, а Сара все еще не двигалась с места, словно она не сразу поняла смысл его слов. В первый момент она не могла придти в себя, затем она поняла лишь одно, что Юлиан здесь, что он ждет ее.
Шатаясь, поднялась она и не заметила, что ее вышивание упало на землю. Точно солнечный свет, рассеявший мрак, ее душу наполнила безудержная радость. Она побежала в гостиницу, быстро поднялась по ступенькам террасы, пробежала через вестибюль в свои комнаты. Юлиан, Юлиан, он приехал за ней, он здесь! Она открыла дверь в гостиную. Ее губы дрожали, сердце билось так сильно, что она задыхалась, но глаза ее сияли от счастья.
Доминик Гиз, стоявший у окна, обернулся к ней и их взоры встретились.
Сара покраснела, затем кровь отлила от ее лица. Гордо подняв голову, она посмотрела на него со спокойствием и презрением и заговорила первая.
— Вы хотели видеть меня? — спросила она почти спокойно.
Вдруг внезапная пугающая мысль пришла ей в голову и нарушила ее спокойствие.
— Что с Юлианом, он болен? — Она протянула умоляющим жестом руки.
Лицо Гиза исказилось гримасой, руки его дрожали; он облизнул сухие губы.
— Нет, — сказал он, неестественно громко и спокойно, — Юлиан здоров. Я только что приехал из Туниса.