Короче, Сейдж оставила все родное и надежное и пустилась в путь, не сулящий, возможно, ничего, кроме унижений и неприятия со стороны любимой семьи.
И вот она ночует в сомнительном мотеле, в комнате, видевшей, вероятно, не одну непристойную встречу. И невзирая на все это она совершенно спокойна, а мало того, еще и улыбается, и устраивается в постели поудобнее, взбивает подушку!
Харлан все еще в душе, немного фальшивит, напевая что-то из Рода Стюарта. Интересно, когда выйдет, он ляжет рядом и обнимет ее — или же воспользуется второй кроватью?
А Сейдж совершенно не против, если вторая кровать всю ночь будет пустовать.
Лучшего ей и желать было нечего.
— Сейдж, ну прекрати же! Слезами горю не поможешь.
— А мне без разницы, — прохныкала девушка, утирая хлюпающий нос. — Хочу плакать — и буду, а теперь ты оставь меня в покое и не мешай.
— Да одними твоими слезами можно было бы пол-Техаса оросить. Может, нам лучше их продажей заняться?
— Надоели мне твои шуточки, — вспыхнула она, кинув на Харлана ненавидящий взгляд красных опухших глаз.
— Лучше уж шутить, чем плакать.
Две недели в дороге — и все безрезультатно! Нервы взвинчены до предела, терпение окончательно иссякло.
Если Харлан и знал, куда они едут, то девушке он об этом не говорил. Да она и не спрашивала. Они просто ехали, покрывая милю за милей; Сейдж плакала: Харлан злился. Он, похоже, готов был вскипеть и броситься на девушку с кулаками. Сейдж же злилась не меньше и с удовольствием ответила бы тем же.
— Ты ведь и представить себе не можешь, как много значил для меня успех этой поездки!
— Почему же? — закричал в ответ Харлан. — Ты хотела вернуться домой на белом коне. Чтобы семья тебя любила и восхищалась тобою.
— А что ты вообще знаешь о семейной любви?
Сейдж заметила вспыхнувшие в его глазах искры, но отвечать на вопрос парень не стал. Вместо этого он перешел в контрнаступление.
— Думаешь, ты обдурила весь этот чертов мир? Но я-то тебя, Сейдж, насквозь вижу! Думаешь, тебя никто не уважает? Так вот, ошибаешься. Слышала бы ты, как твои родственники бахвалились, каким трудом и прилежанием тебе пришлось добывать себе степень магистра. Да мне еще до нашей с тобой встречи все уши про тебя прожужжали!
— Может, и так, но всерьез меня не воспринимают. И никогда не воспринимали.
— Наверное, из-за того, что ты вечно прыгаешь и вопишь невесть что.
— Спасибо! Очень полезный и приятный разговор.
Харлан на секунду отвлекся от дороги и внимательно посмотрел на девушку.
— Ты ведь соперничаешь со своими братьями, так ведь?
— Да нет же!
— Так я и поверил! Где-то глубоко внутри ты боишься, что не дотягиваешь до них, что по сравнению с ними — просто второй сорт.
— Ты явно спятил.
— Нет, так оно и есть. Слушай, Сейдж, ты — Тайлер до мозга костей. У тебя внутри та же жесткость, что у Чейза и Лаки, просто оформлено все по-другому. В тебе есть сила, хватка, цельность, достоинство, тебе не откажешь во внешних данных, в обаянии, уме…
— Так почему же тогда мне не удалось заключить ни одного даже самого вшивого контракта? Со мной и говорить-то почти никто не стал. Некоторые так смеялись в лицо, когда я поясняла, с какой целью прошу о встрече.
— Тебе просто не повезло, — вздохнул Харлан. — Ты сделала все, что могла: каждое утро была одета просто сногсшибательно, выглядела профессионально и одновременно женственно. Ты до блеска отточила формулировки своих предложений. Черт возьми, каждый раз слушая твою рекламу товара, мне самому хотелось все бросить и подписать этот чертов контракт!
— Так почему же никто его не подписал?
— Говорю же, невезение. Клиенты не видят экономических перспектив. Ни то, ни другое не свидетельствует о твоей профессиональной непригодности. Самый лучший рыбак с самой лучшей наживкой не поймает ни одной рыбки, если рыбка просто не клюет.
Его слова несколько успокоили Сейдж. Втайне-то она была убеждена, что сделала все наилучшим образом. Через сельхозкооперативы и фермерские ассоциации она раздобыла информацию и составила список перспективных клиентов. Они с Харланом их планомерно объехали, но все усилия пропали даром. Сейдж испробовала все, на что способна.
Харлан тоже не виноват. Он и так приятно удивил ее тем, что ежедневно надевал галстук. Устройство системы Бойд объяснял подробно и доходчиво и легко завоевывал доверие собеседников. Люди, похоже, инстинктивно доверяли ему, он создавал впечатление этакого своего парня, с уймой смекалки и с ненавязчивым шармом.