Важнейшей отличительной чертой бахофеновской теории матриархальной психической структуры, а также приписываемой матриархату хтонической религии, является отношение к природе, к материальному, в противоположность духовному. «Материнское право принадлежит материи и той религии, которой ведома лишь телесная жизнь…» (Bachofen 1954, стр. 155). «Зарождение патернитета знаменует собой обособление духа от явлений природы, а его победоносное утверждение означает возвышение человеческого бытия над законами материальной жизни. Если принцип материнства в равной мере принадлежит всем сферам теллурического творения, то, признав превосходство оплодотворяющей потенции, человек тем самым выделяется из этой всеобщей взаимосвязи и осознает свое высшее призвание. Духовное бытие возвышается теперь над телесным, а взаимосвязь с низшими сферами творения ограничивается лишь собственной телесностью. Материнство же относится к плотской стороне человека, которая только и будет отныне сохранять для него связь со всем прочим творением; духовно-отеческий принцип присущ лишь ему одному. С его помощью человек разрывает узы теллуризма и обращает свой взор к высшим областям космоса» (там же, стр. 129).
Итак, сразу два факта характеризуют отношение матриархального общества к природе: это пассивная преданность природе и исключительное признание всех природных, биологических ценностей в противоположность духовным. Мать находится в средоточии этой культуры, подобно природе, перед лицом которой человек всегда остается беспомощным ребенком. (Романтики были знакомы с таким образом мыслей; Гёррес, например, сравнивал раннее человечество с ребенком в утробе матери, у которого еще не отделилась плацента.)
«Там (в материнской культуре. – Авт.) узы материальности, здесь (в отцовской культуре. – Авт.) духовное развитие; там неосознанное подчинение закону – здесь индивидуализм; там добровольное подчинение природе – здесь ее преодоление, прорыв через все прежние пределы бытия, Прометеев порыв и страдание вместо инерции и покоя, мирного наслаждения и вечной незрелости духа в дряхлеющем теле. Свободный дар матери есть высшая надежда деметрической мистерии, образ которой угадывается в судьбе упавшего в землю зерна; напротив, эллин стремится самостоятельно достичь всего – в том числе, своего высшего “я”. В борьбе он осознает свою отцовскую природу; борясь, он возвышается над материнством, которому прежде принадлежал безраздельно; борясь, он восходит к своей собственной божественности. Источник бессмертия заключен для него теперь уже не в рождающей женщине, а в мужском творческом принципе, которому он отныне приписывает то божественное достоинство, которое прежний мир признавал лишь за матерью» (Bachofen 1954, стр. 130 и далее).
Система ценностей материнского права соответствует пассивной преданности матери, природе, земле и их ведущей роли. Ценно лишь естественное, биологическое, а вот интеллект, культура, рациональное ничего не стоят. Бахофен наиболее убедительно и четко применил эту идею к правовой концепции. В отличие от буржуазного естественного права, в котором «природа» представляет собой абсолютизацию патриархального общества, естественное право, по Бахофену, характеризуется преобладанием импульсивных, естественных, «кровных» суждений. Там нет понимания, нет разумного взвешивания вины и искупления, там правит «естественный» принцип талиона, или воздаяния подобным за подобное. Свою оценку кровных уз в «естественном законе» матриархата Бахофен ярко выразил в истолковании эсхиловской «Орестеи». Клитемнестра, влюбленная в Эгисфа, убивает своего мужа Агамемнона, который вернулся домой из похода на Трою. Далее сын Агамемнона Орест мстит за убийство отца, убивая свою мать. Эринии, древние материнские божества, преследуют его за этот поступок, тогда как Аполлон и Афина, потомки Зевса (рожденные из головы, а не из чрева, они олицетворяют новых божеств победоносного отцовского права[18]) его защищают.
18
Автор ошибочно приписывает Аполлону факт рождения из головы отца: согласно мифам, так появилась на свет только Афина, а об Аполлоне лишь говорится, что ему помогла родиться сестра Артемида. См. Гомеровские гимны и «Мифологическую библиотеку» Аполлодора. –