Он прижал ее к себе левой рукой, в правой сжимая рукоять меча. Она заплакала, обхватив его руками.
Так они стояли долго, минут пять. Из лесу не доносилось ни звука.
Наконец Радхаур мягко отстранил ее, подошел к дереву и отвязал поводья коней.
— Давай я помогу тебе сесть, Марьян, — предложил он.
И тут ее как прорвало. Она начало говорить: как ждала его возвращения из драконовой страны, как боялась — за него, Радхаура, как боялась в тот миг, когда ее нес дракон и боялась потом, в лодке, в подземелье, и боялась, когда всю ночь Берангер мчал вперед, не давая ей отстать, и как она боялась сейчас, когда Берангер чуть не убил его…
Радхаур не слушал, он думал о своем.
Первым, кого они увидели в лагере, был Этвард.
— Марьян! — удивленно воскликнул король. — Откуда ты?
— Берангер привез ее, — ответил Радхаур спрыгивая с коня.
— А где же тогда он?
— Валяется на дороге.
— Ты сражался? И мне ничего не сказал?!
— Зачем? Да и он требовал, чтобы я приехал один, иначе он пригрозил убить Марьян. Извини, Эмрис, но я не мог сказать даже тебе.
— Да, Уррий, прости я погорячился. Да, я же тебя искал, чтобы сообщить…
— Что?
— Что та белокурая девушка вовсе не Марьян. Ее отец Бартл узнал…
Радхаур улыбнулся и посмотрел на стоявшую рядом с ним возлюбленную.
— И кто она? — честно говоря, сейчас это не очень Радхаура интересовало, он переживал происшедшее снова и снова и думал — где же Иглангер?
— Она, — Этвард сделал эффектную паузу, — моя родная сестра, принцесса Рогнеда!
Он ввел Марьян в шатер и задернул полог. Положив руки ей на талию, остановил ее в нескольких шагах от кровати. Нежно поцеловал в шею, под правым ушком, и стал развязывать ей шнуровку на платье.
— Радхаур, я тебе должна сказать… — повернулась она к нему.
Он молча властным движением развернул ее обратно спиной к себе и продолжил развязывать шнурки.
— Радхаур, я спала с этим… герцогом Линксангером.
— Он околдовал тебя, ты не виновата.
— Радхаур, он обманул меня, он сказал, что мы находимся очень далеко, что до Британии год добираться. Я боялась, что никогда больше не увижу тебя…
— Он околдовал тебя, ты не виновата, — повторил Радхаур, закончив со шнурками и снимая платье с плеч.
— Я хотела убить себя! Ты можешь избить меня, можешь проклинать, я все стерплю, все! Только не гони меня, любимый!..
— Он околдовал тебя, ты не виновата, — вновь сказал он.
Чтобы ни случилось, он никогда не увидит Марьян на волшебной лестнице! Никогда. Чтобы там ни было в предсказании. И он не будет собирать Алвисида, как бы его не просили и не заставляли алголиане, Белиал, шах Балсар, кто угодно… Немного неудобно перед сэром Ансеисом, но у того есть любовь, он все поймет. Решено! Он положит голову и торс Алвисида в пустой гроб, на котором выбито:» Алан Сидморт «.
— Радхаур, только не гони меня! Можешь взять в жены другую, пусть рожает тебе детей, раз я не могу, но только не гони! Я не хотела с ним… Поверь, не хотела!
— Он околдовал тебя, ты не виновата.
Наследник Алвисида, отказался от своего предназначения. Он снял последние предметы одежды и повалил Марьян на кровать.
Он овладел ее. Грубо. Жадно. Самозабвенно. Он хотел впитать ее всю. Или отдать ей всего себя, как угодно.
В это мгновение он действительно любил ее.
И никогда не увидит ее образ на волшебной лестнице. Впрочем, если он не будет собирать Алвисида, то и по волшебной лестнице взбираться не придется. И кто знает — может, она, лестница, вообще такая единственная в мире?..
— Принцесса Рогнеда, дочь короля Эдвина, — произнес Радхаур, глядя на зачарованную девушку.
Он тайком залез на стоянке в повозку и смотрел на нее, не в силах отвести взгляда.
Он любит Марьян, он принадлежит ей целиком и полностью, но…
Что-то всколыхнулось в нем, он бессознательно потянулся к спящей и коснулся ее губ губами.
Она открыла глаза. От неожиданности он отпрянул.
— Кто ты? — спросила Рогнеда.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОЗЕРО СЛЕЗ
« Человек, который определен Богом к какому-либо действию, не
Может сам себя сделать не определенным к нему «.
Глава десятая. КОРОЛЬ ЭТВАРД
« Продавайте свою душу сколько угодно — ее никто не возьмет,
Ибо, свободная, она никому, кроме Вас, не нужна.»
Этвард сидел во дворце, построенном его высокорожденными предками, в той же комнате, где любили проводить часы размышлений его отец, дед и прадед. Главным украшением считалось точное, только во много раз меньшее подобие легендарного круглого стола короля Артура.
Этвард нашел в одной из комнат запыленный огромный макет острова — с горами, лесами, городами и даже многими селениями и рыцарскими замками. Отец, которого Этвард ни разу в жизни не видел, не любил эту игрушку предков. Пришлось ее долго чистить, ремонтировать, вклеивать несколько новых городов…
Отец, которого Этвард никогда не видел…
Этвард поклялся себе, что нарушит эту дурацкую традицию. У Утера Пендрагона были веские причины отправить младенца-сына в изгнание… А сейчас? Это лишь пустая и глупая традиция, идущая от великого короля Артура.
Но разве не сказано, что вынувший Экскалибурн из плена вод превзойдет величием Артура? Разве не он, Этвард, вынул легендарный меч из озера Трех Дев? Значит, он не менее велик, чем знаменитый предок, и может ломать глупые, отжившие свое традиции, ему никто не указ!..
Мысли у Верховного короля были невеселые, вино не радовало, да и не очень-то он его любил, как, впрочем, и эль.
Зима прошла спокойно, но весна преподнесла тревожные новости. Со всех сторон доносят, будто алголиане намерены покорить Британию. Бред! По заветам Алвисида им запрещено сюда даже соваться.
Но слухи — вещь упрямая. И факты. У восточного побережья Британии сконцентрирован огромный флот алголиан. Как и в Бретани, под носом у Карла Бретонского… Ирландский и Бретонский каталоги буквально переполнены солдатами, прибывшими со всех уголков земли. Что они хотят, что у них на уме? Бог весть…
Этвард потихоньку рассылал своим рыцарям приглашение на Совет и турнир, что назначены на конец мая, причем приглашал с отрядами, обещая устроить грандиозный турнир для простых бойцов. Но собрать армию, способную противостоять алголианам быстро не удастся.
Что они хотят? Если бы знать…
Наконец, вчера во дворце появился посланец алголиан. Этварду хотелось крикнуть:» Пусть пройдет быстрее!», но он выдержал его в приемной более часа, потом пригласил в эту вот комнату и весь разговор простоял, уставившись в макет острова, удостоив посланца лишь мимолетным взглядом.
Собственно, ничего интересного алголианин не сказал. После подобающих приветствий, он поинтересовался: не сможет ли его величество принять завтра важную персону? Никаких объяснений. Только:» Завтра перед закатом будьте в этой комнате. Один. Если будет здесь кто-то еще, посетитель не явится.»
Этвард пытался деланно-равнодушно выяснить кто явится и как он пройдет через караулы, но в ответ получил лишь:» Если ваше величество действительно хочет поговорить с человеком, принимающим решение, вы будете здесь один перед закатом «. Все. Больше из посланца выудить ничего не удалось.
Этвард на всякий случай послал за ним шпионов, но это было бесполезно. Оставалось лишь сидеть здесь одному и ждать. Впрочем, он не сидел, а ходил по просторной комнате из угла в угол, изредка бросая взгляды на портреты своих предков. Ему уже предлагали советники заказать у заезжего знаменитого портретиста изображение на холсте, но Этвард отказался — рано. Честно говоря, он стеснялся, что у него еще не растут усы и борода. У Уррия и то ведь уже что-то на верхней губе почти приличное пробилось, а у него лишь сгустился едва заметно какой-то гнусный пушок…
Посетитель, хотя Этвард ожидал его, появился вдруг. Материализовался из пустоты.