Слова, произносимые жрицей, отдавались во всех концах святилища. Наконец, они начали подходить к концу. Тут Ифигения заметила, что на алтаре лежал большой наточенный кинжал. Сердце сжалось и пропустило удар. Когда оружие оказалось в руках у жрицы, девочка еле сдержала желание закричать. Сейчас всё больше всего напоминало страшный сон. «Нет! Нет!» — завопило сознание, — «сейчас ты проснёшься, и всё будет хорошо!», но это была жестокая реальность. Иф сжала кулаки.
И вот, кинжал уже занесён над ней. Ифигения зажмурилась, ожидая самого страшного. «Ну всё… Вот он, конец!» — промелькнуло в сознании. Но удара на последовало. Всё ещё боясь распахнуть глаза, царевна стояла на коленях. Ей начало казаться, что прошло слишком уж много времени.
Наконец, девочка всё же открыла глаза и увидела следующую картину: перед ней на полу распласталась жрица. Кажется, она была мертва. Ифигения поражённо воззрилась на неё, а потом подняла взгляд выше. И там, с ножом в руках, над поверженной жрицей стоял Он.
— О, Боги! Ахилл! — закричала Иф и бросилась к нему.
— Тише. Не кричи! Нас могут услышать! — прошептал он.
Из глаз девочки полились слёзы.
— Ты пришёл… Пришёл… Я так испугалась! Мне уж казалось, что ты не придёшь!
— Ну всё, всё… — он успокаивающе прижимал её к себе, — не плачь. Всё позади. Теперь тебе ничего не грозит. Пошли быстрее!
Вдруг, из-за колонны вышел младший брат Ахиллеса — одиннадцатилетний Патрокл. Лицо мальчика было напуганным, но тем не менее во взгляде было упорство.
— Убери труп, — распорядился Ахилл. Патрокл кивнул. И тут до Иф дошло.
— Ох! — с ужасом воскликнула она, — ты ведь убил жрицу Артемиды!
— У меня не было другого выхода! — вздохнул Ахиллес.
— Но ведь богиня разгневается на нас!
— Мне всё равно. Главное, что ты жива. Пойдём? Нам нужно быстрее уходить! Здесь есть задний вход. Мы сможем выйти через него. Скорее! А то вскоре нас могут заметить!
Девочка поспешила за ним.
На улице было тихо и прохладно, сумерки уже опустились на землю, на небосклоне виднелись далёкие звёзды. Они ведь всё видели… Царевна внимательно смотрела на них. Где же кара богов? Её нет… Звёзды всё так же спокойно светят, ветер лишь слегка колышет верхушки безмолвных деревьев. Природа молчит.
Неподалёку Иф увидела коня, привязанного к дереву. Сын Пелея подвёл её к нему и накинул на плечи девушки тёплый плащ.
— К седлу привязана сумка. В ней есть всё необходимое, — начал он.
— Постой, — прервала она, — что ты такое говоришь? К чему мне это?
— Иф, тебе придётся бежать. Агамемнон так просто всего этого не оставит. Нам нельзя рисковать.
— Но как же так? Куда я поеду?
— Не знаю… — вздохнул он, — но я уверен, ты справишься. Ты сильная. Главное, чтобы тебя не поймали. Нужно торопиться, пока они не хватились. Прости, что вот так тебя отправляю, но других вариантов нет.
— Возьми меня с собой! Я могу притвориться твоим рабом!
— Я не могу. Во-первых, тебя узнают, во-вторых, тебе не место на войне.
— Почему? Я ведь умею сражаться!
— О, Иф! Ты ещё ребёнок… Куда же я тебя возьму?
— Так что же, лучше оставлять меня на произвол судьбы? — прошептала она.
— Так у тебя больше шансов выжить. Ты сможешь обосноваться в каком-нибудь
поселении и спокойно жить, — ответил он, сам сомневаясь в своих словах. На самом деле, ему безумно не хотелось отправлять юную царевну одну, неизвестно куда. «Да это же верная гибель!» — кричал рассудок, но что ещё можно сделать?
Сейчас сыну Пелея нужно было отбросить все свои сомнения и, в первую очередь, убедить Иф, что у неё всё получится.
— Я боюсь всей этой неизвестности! — проговорила она.
— Что поделать! Наша жизнь меняется. Иногда она подбрасывает нам неожиданные повороты, — он старался говорить, как можно увереннее, — главное, ничего не бояться, верить в себя и идти вперёд, несмотря ни на что! — наконец-то, и сам поверил в свои слова.
Ифигения с минуту помолчала, а потом неожиданно твёрдо сказала:
— Хорошо. Если ты говоришь, что так надо — значит я поеду.
— Да. И ты справишься. Я верю в тебя.
Он смотрел на неё в упор. Худенькая, невысокая. Её макушка едва достигала его плеча. Сейчас она казалась особенно хрупкой. Только в глазах появилась решимость и мужество, которых раньше, кажется, не было. Иф побывала на ниточке от смерти и это что-то дало ей. Юноша вдруг почувствовал странное спокойствие и уверенность, что она не пропадёт.
— Ахилл, как думаешь, мы свидимся ещё? — с сомнением спросила девочка.
— Не знаю… — протянул он, решив не лгать ей и не давать лишний повод для надежд, — быть может, и выйдет как-нибудь. На всё воля богов.
Они замолчали. В этот момент хотелось просто стоять и ничего не говорить. Внимательно смотря друг на друга, они пытались запомнить каждую чёрточку, чтобы сохранить в памяти дорогой сердцу образ.
— Послушай, — прервала молчание Ифигения, — если уж мы расстаёмся и не знаем встретимся ли вообще, нам стоит… Как бы это сказать… — она замялась, подбирая слова. Ахилл смог понять её без слов. Он всегда её понимал.
— С этого момента мы больше не обручены, — просто, безо всяких лишних слов, сказал он.
— Да, — облегчённо подтвердила она, — и вообще, если бы нам и не пришлось расстаться, всё равно, вряд ли бы когда-нибудь у нас возникло желание вступить в брак.
— Мы с тобой как брат и сестра, — сказала царевна. На самом деле, эти слова дались ей тяжело. Всю жизнь она знала, что когда-нибудь станет его женой. Это казалось таким правильным. Теперь было странно осознавать, что отныне это не так. Он всю жизнь был рядом, а теперь его не будет.
— Ты права, — подтвердил Ахиллес, — надеюсь, что ты ещё встретишь того, кто будет защищать и заботиться о тебе.
— Да. Конечно, — слабо улыбнулась она, — и ты. Я тоже хочу, чтобы ты нашёл достойную спутницу жизни.
— Кстати! — вдруг, спохватился юноша, — у меня для тебя кое-то есть.
Он начал поспешно снимать с себя пояс, на котором висели ножны с мечом. Потом он осторожно надел его на Ифигению.
— Что ты делаешь? — не поняла она.
— Этот меч может тебе пригодиться.
Девочка не поверила и округлила глаза.
— То есть?
— Я дарю его тебе.
Иф просияла и бросилась обнимать друга.
— Настоящий меч! — воскликнула она, — я ведь всегда мечтала об этом! Но это ведь… Он твой…
— У меня несколько.
— Спасибо тебе, — проговорила она, и на глаза навернулись слёзы, — спасибо за всё.
Ахилл прижал её к себе.
— Пожалуй, я сделал для тебя всё, что мог. А теперь тебе пора, вздохнул он.
Юноша помог царевне взобраться в седло. Она посмотрела на него сверху.
— Прощай, — сказала она.
Он внимательно посмотрел на неё.
— Нет. До свидания, — вдруг, уверенно произнёс Ахиллес, — что-то мне подсказывает, что мы ещё встретимся. И знаешь, Иф, мы ещё обязательно устроим с тобой бой на мечах.
Она улыбнулась, а потом погнала коня прочь. Ахилл стоял и смотрел на исчезающую в ночи всадницу.
К нему подошёл Патрокл.
— Я убрал тело, — произнёс он. Старший кивнул.
— Она уже уехала? — робко спросил младший.
— Да.
— Что же с ней будет?
— Не знаю.
Они постояли ещё немного, а потом пошли в свою палатку, чтобы не вызывать подозрений.
***
Утром следующего дня потрясающая новость уже облетела всю армию. Юная царевна исчезла вместе со жрицей! Они будто бы просто испарились в воздухе. Люди увидели в этом знак богов. Должно быть, сама Артемида сжалилась над дочерью Агамемнона! Сам он был единственным человеком, который не поверил в это чудо и терзался подозрениями. Он был уверен, что строптивая девчонка сбежала. Только вот с чьей помощью? У царя были подозрения, но до поры до времени он решил не высказывать их. К тому же, ветер удивительным образом сменил направление и теперь можно было отправляться в путь.
Глава 4. Амазонки
Ифигении, несмотря на то, что она не боялась и чувствовала в себе силы идти дальше и дальше, было очень тяжело. Она не знала, сколько времени скачет во весь опор, делая только совсем короткие передышки на сон и на еду. Один за другим сменяли друг друга, города, поселения, холмы, равнины. Девочке всё казалось, что за ней гонятся по пятам. Она почти не запоминала то, что видела. Всё для неё было, как во сне. Вообще, изначально всё происходящее казалось страшным сном, который, к сожалению, всё же был реальностью.