80
Мне казалось, что мои уши предательски заалели как маков цвет, когда Дэвид, вначале вечера прочитавший мне нотацию в стиле «держись подальше от моей дочери», принялся превозносить меня за спасение своей жизни. И хотя это и было правдой, более неловкой ситуации я припомнить не смог.
Провожая взглядом мою фляжку, кочевавшую по кругу, а на мгновение замер, стоило услышать твой голос:
- За Крюка.
Вот теперь я точно покраснел.
Я слышал, как ты отпила ром за моей спиной, и прикрыл глаза, услышав твой довольный вздох, но повернулся к тебе лицом, лишь убедившись, что ни капли не походил цветом на помидор.
- Ты и правда его спас? – ты в кой-то веки пристально на меня смотрела, а я почему-то боялся поднять глаза.
- Это так странно? – я, наконец, переборол глупое смущение и подошел ближе к тебе.
- Ну, вас с Дэвидом сложно назвать… - ты усмехнулась, - как ты там говоришь? Приятелями.
Ты протянула мне флягу, и я коротко коснулся твоей руки, забирая ее.
- Это не значит, что я брошу твоего отца погибать на этом острове, - немного возмущенно отозвался я.
- Спасибо, - просто выдохнула ты.
Твоя улыбка породила во мне желание проверить границы дозволенного. Меня влекло к тебе уже давно, и ты это знала. Мне стало интересно, насколько близко ты готова меня подпустить?
Я коротко почесал за ухом и насмешливо сверкнул глазами.
- И это все, чего я достоин за спасение твоего отца?
- Да, поэтому я и сказала спасибо, - улыбка на твоем лице стала шире, я смотрел на тебя словно завороженный не в силах остановиться.
- И это все?
- Иди ты, - ухмыльнулась ты. – Ты на это не способен.
- Может быть, ты на это не способна? – продолжал измываться я.
Я не ожидал твоего следующего поступка. Вообще. Всего мгновение назад ты стояла от меня на расстоянии шага – невероятно близко учитывая, с чего мы начали, - а в следующий миг, я уже почувствовал твои губы, прижавшиеся к моим.
Сказать, как это было? Это было… ошеломительно. Волнующе. Прекрасно. Страстно. Твои губы впивались в мои, поцелуй становился все глубже, и я позволил себе запустить руку в твои прекрасные шелковистые волосы. Ты притянула меня к себе за ворот моего плаща, и мы стояли, прижавшись друг к другу, как когда-то целую вечность назад посреди замка великана. И мы были едины. Я чувствовал твое бешено колотившееся сердце сквозь все слои одежды, мягкость твоей кожи, я дышал твоим дыханием и дрожал вместе с тобой от возбуждения, скользившего между нами, уподобившись сверкающим молниям.
Ты целовала меня всего несколько секунд, а затем ещё ровно столько же стояла, прикоснувшись своим лбом к моему, и дышала со мной одним воздухом.
Я что-то сказал, ты что-то ответила – честно говоря, я плохо помню первые мгновения после нашего первого поцелуя. Все как-то размыто и сумбурно. Но что я помню наверняка: когда ты ушла, я прижал руку к своему рту, желая, чтобы время остановилось, и я мог бы ещё тысячелетия ощущать твой вкус на своих губах.
83
Когда Пэн сказал мне, что Нил жив, я… я не знал, как себя вести. Что чувствовать, что делать. И доверился инстинктам, которые, собственно говоря, и привели нас в эту ненавистную мне всей душой пещеру. Нил сидел в клетке в самом центре, и лишь тайны могли проложить нам путь.
Но наш поцелуй уже не был тайной. И это сбило меня с толку ещё больше. Однако важнее было другое… твой взгляд. Ты посмотрела меня, и я впервые видел тебя на грани. Ты подпустила меня так близко, думая, что единственный мужчина, которого ты любила, мертв, а это оказалось не так, и ты, точно также как и я не знаешь, что делать.
Пещера Эха всегда преподносила только неприятности. Принц рассказал Белоснежке про яд, она о желании иметь ещё детей, а ты… ты сказала, что хотела бы, чтобы Нил оставался мертвым. И я понимал тебя. Наверное, как никто другой.
И все бы ничего, если бы не обжигающее чувство ревности, вспыхнувшее у меня в груди, при виде Бэлфайера, обнимавшего тебя за плечи.
87
Свершилось.
Мы поговорили о том, что происходит между нами. Странно, мы это сделали, конечно. Ты набросилась на меня с обвинениями по поводу того, что происходило между мной и Нилом, а я рассказал то, на что надеялся.
Но ты снова сомневалась. Ты знала меня. Даже слишком хорошо. И вполне логично предполагала, что мне было выгоднее не говорить тебе о том, что Нил жив. И при этом боялась поверить в то, что я действительно хочу тебя не как очередной трофей в своей пиратской карьере. Что я хочу именно тебя.
Похоже, ты не привыкла к такому повышенному вниманию к своей особе. Поэтому мне вполне понятна твоя злость на меня и Нила, устроивших своеобразную битву характеров. Я не хотел терять то, что было между нами. Я хотел, чтобы ты была счастлива.
Желательно вместе со мной.
96
Когда ты со своей матерью и Реджиной отправились за Генри, я вернулся на корабль и помог разместить на нем всех потерянных мальчишек, получивших билет в один конец до Сторибрука. Пока Мэри-Маргарет и Дэвид приглядывали за ними, я деловито обошел корабль, внимательно отмечая детали. Как скрипело дерево ступенек, как шипели волны разбиваясь о корму, как серебрились под лунным светом многочисленные веревки. «Веселый Роджер» всегда был для меня больше чем кораблем. Он был домом, пристанищем. Он видел меня верным служителем короны, любящим братом, мятежным солдатом, жестоким пиратом и по-детски влюбленным. Наверное, этот корабль многое мог бы порассказать о моих похождениях, победах и поступках, если бы мог. Но по счастью, не может. Некоторые секреты должны оставаться такими… вечность.
Когда вы вернулись, Генри оказался спасен, а Пэн заперт, а корабль, наконец, направился к дому, в какой-то момент я почувствовал твой взгляд. Я не обернулся и постарался, чтобы ты не поняла, что я застал тебя с поличным, лишь прикрыл глаза, почти физически ощущая твое прикосновение.
Я знал, что возращение Нила все изменило. Понимал, что ставлю тебя перед выбором, который сам никогда бы не смог сделать. Так что я решил побыть чуть более благородным пиратом чем обычно и дать Нилу фору.
В конце концов, я могу отбить тебя у него в любой момент.
101
Пока ты прощалась с родными, я стоял в стороне, не смея вмешиваться. Я смотрел, как ты прощалась с Нилом, и понял, что осталась одна вещь, которую я должен тебе сказать. Просто обязан.
- Свон! - ты остановилась на полпути к машине. – Неплохим судном ты правишь!
Ты рассмеялась от нелепости шутки, но хоть и горькая, но улыбка, согрела мое сердце.
- Не пройдет и дня, чтобы я не думал о тебе, - наконец, собравшись с духом, проговорил я.
- Хорошо.
Услышав неожиданный ответ, я поднял взгляд и увидел сверкающую глубину твоих глаз, на самом дне которых увидел то, чего мне не хватало все это время: взаимность.
Ты уезжала из Сторибрука, а нас вот-вот должен был поглотить зеленый туман проклятья, а я мог думать лишь об одном:
« - У меня получилось, мама. Та самая любовь со сто первого взгляда».