Даже не представляю что бы это значило. Что она может изменить? Иногда складывалось впечатление, что она и сама здесь пленница. Но возможно я всего лишь надумываю то, чего нет. Тем не менее месяц это слишком долго. Тем более не исключено, что по истечении месяца меня могут так и не отпустить. В конце концов я видела похитителей в лицо, как минимум двоих. А ещё, мне ведь пока совсем неизвестно какую расправу они уготовили моему отцу. Неизвестно чего они от него добиваются, держа меня здесь. Мне просто необходимо как-то отсюда сбежать, но пока я сижу взаперти в этой комнате, у меня практически нет шансов. Нужно что-то придумать, чтобы мне разрешили выходить в остальную часть дома.
Теперь весь день я думала только об этом, даже во время чтения ловила себя на этой мысли. Приходилось заново перечитывать абзац за абзацем. В конце концов мне это надоело, я отложила книгу в сторону и подошла к окну. Я пыталась понять, что же находится за этими деревьями, задумчиво всматриваясь в даль. Есть ли там забор, какой он. Высокий или нет. За этим занятием и застал меня Роман, когда зашёл в комнату. Он подошёл и встал у противоположного края окна. Мне было не по себе в его присутствии.
— Прости, что напугал тебя ночью, я был пьян, — сказал он, даже не глядя на меня.
Вот так запросто прости и всё. Вряд ли он о чём-то сожалеет. Я для него всего лишь пленница, удобный инструмент давления, необходимый для достижения его целей. Но я была удивлена даже таким извинениям.
— Ника уже сказала мне, что моё пребывание здесь может затянуться. Ты собираешься всё это время держать меня под замком в четырёх стенах? — осторожно спросила я у него.
— Так сложились обстоятельства, думаешь я этого хотел? — ответил он, наконец взглянув на меня, — сейчас всё зависит от твоего отца.
— Но я сойду с ума в одиночестве за это время, мне абсолютно нечем заняться, я могу позволить себе только книги и пялиться в окно. Даже заключённым в тюрьме положены прогулки на свежем воздухе, — попыталась разжалобить я его.
Я даже отважилась взять его за руку и заглянуть в глаза. Мне во что бы то ни стало нужно убедить его. Очень многое для меня сейчас зависело от его ответа. Если мне удастся его уговорить у меня появится хоть какой-то шанс на побег. Он посмотрел на свою руку, находящуюся в моей, его взгляд едва уловимо изменился.
— И что же ты предлагаешь? — спросил он.
— Я просто хочу иметь возможность хоть иногда выходить из комнаты, гулять хотя бы под присмотром, вокруг лес, мне некуда бежать, я прошу о такой малости. Всё это время я не доставляла проблем, не будет их со мной и сейчас, — сказала я как можно жалостливее и затаила дыхание в ожидании ответа.
Он как-то странно на меня посмотрел. Словно был погружён в свои мысли. А затем вплотную приблизился ко мне, так что я оказалась прижатой спиной к подоконнику. Его руки лежали на этом подоконнике по обе стороны от меня. Я смотрела ему в глаза снизу вверх и боялась пошевелиться, не зная чего от него сейчас ожидать.
— Хорошо, — наконец-то заговорил он, — я рассмотрю твою просьбу, но у меня будет к тебе встречная.
Ни одна эмоция не читалась сейчас на его лице, не успела я уточнить суть его просьбы, как он продолжил.
— Мне нужно, чтобы ты сейчас честно ответила на мои вопросы. Ты же будешь со мной откровенна, Ксения? — с нажимом спросил он, словно гипнотизируя меня. Я просто кивнула ему в ответ. Да и какой у меня был выбор, мне просто необходимо было его согласие. Сейчас я должна сделать вид, что подчиняюсь ему, чтобы расположить его к себе.
— Тебе было хорошо со мной, там на квартире?
— Я не понимаю, почему ты спрашиваешь об этом сейчас, к чему это всё?
— Нет, так не пойдёт, ты обещала быть откровенной, помнишь? Или мне уйти?
— Подожди, я отвечу. Да, мне было хорошо. Только какое это имеет значение сейчас?
— Тебе нравилось, когда я целовал тебя, — продолжил он, не обращая внимание на мой вопрос. В этот момент его рука легла сбоку на моё лицо, при этом большим пальцем руки он гладил мои губы. Сейчас мне даже нельзя было оттолкнуть его. От этого многое зависело. Против воли по телу пробежали мурашки. Он будто нарочно будил во мне воспоминания. Всё что я могла, это кивнуть в ответ.
— Ты помнишь, как ты стонала в моих объятиях, как прикрывала глаза от удовольствия? — спросил он с появившейся хрипотцой в голосе. Его рука сползала всё ниже с моего лица, опускаясь мне на шею и продвигаясь к груди.
Я опять кивнула в ответ. Зачем он так со мной. Самое ужасное, что моё тело реагировало и отзывалось на его слова и прикосновения. Как ни старалась, я не могла выровнять, вдруг участившееся, дыхание. Он смотрел мне прямо в глаза, от него не укрылось моё состояние. Не знаю чем бы всё закончилось, но в комнату неожиданно вошла Ника. Сейчас я была ей рада как никогда. Рома с трудом оторвался от меня и отошёл. Они с Никой перебросились, нечитаемыми для меня, взглядами. Уже на выходе Рома обратился ко мне.