Я поднял бокал, в котором была полупрозрачная зеленоватая жидкость, и невольно принюхался к непонятному содержимому. Приятный запах мяты напоминал о лете, вызывая непринуждённую улыбку. Джек сидел, смотря на мою реакцию, выжидая момента, когда наши бокалы соприкоснуться. Солнце выглянуло из-за туч, благословляя наш обряд, и я наконец смог рассмотреть своего друга: под глазами всплыли синяки, лицо украшали ссадины, губа из-за постоянных покусываний кровоточила, а загоревшая рука, покрытая самыми разными татуировками, с небольшой дрожью удерживала бокал. Пронизанное тоской тело Джека отрицало мир в своей сущности, пытаясь избавиться от души своего владельца, а она никак не хотела покидать тело, о чём мне молча сказали его глаза, в которых ещё мерцали бледные звёзды.
— За друзей.
Настойка была не очень крепкой, хотя через несколько глотков меня начало немного воротить от её кисло-горького вкуса. Я открыл глаза и увидел, что осталась ещё половина. Быстро осознав, что задача только усложняется, особенно когда объём не уменьшается, я закрыл глаза и попытался сосредоточиться на чём-то другом. Безработица. Разве в счастливом мире её не должно становиться больше? Почему в нашем мире быть безработным — это что-то отрицательное? Статистика и все причастные порицают страны, где её уровень высок. Однако, если мне прямо сейчас скажут, что есть полностью безработная страна, я, для приличия, посмеюсь, а затем с завистью отвечу, что они наверняка всё сделали правильно. Вот где люди по-настоящему оптимизировали свой труд.
Прозвучал последний глоток, и я стукнул стаканом об стол, желая ознаменовать свою победу. Джек уже облокотился на заднюю спинку, раскинув руки, и спокойно покуривал ниоткуда взявшуюся самокрутку.
— Ты очень долго пил. Ну как оно?
— Аромат мяты был всего лишь обман, на вкус — отвратительно. А ещё безработица — благо.
— Согласен, дорогой друг. Но, пусть вкус и не самый приятный, зато эффект какой… — произнёс Джек, медленно включая музыку. Как только они переехали в этот дом, он решил исполнить мечту своего детства и установил по всему дому умные колонки, которые синхронизировались между собой, тем самым позволяя слушать музыку в каждом уголке. — Джаз или чего попроще?
— На твой вкус. Лишь бы ненавязчивое было.
Мой друг улыбнулся озорной улыбкой и начал что-то усердно настраивать в ноутбуке. Вскоре он распределил звук по всему дому, установил громкость и включил альбом, который я сразу узнал: Хелланд — "Светлое будущее". Я всегда включаю его, когда мне просто хочется расслабиться и отдохнуть или же когда мучает очередная бессонница. Потому, стоило только пролиться первым нотам, и озарявшее нас Солнце полушёпотом восхваляло бесконечный мир, открывающийся перед нашими глазами. Я смотрел на причудливые формы облаков, похожие на осенних птиц. Закручиваясь в разные формы воздушного вальса, они то собирались вместе, то растворялись в пустоте. Это были самые красивые часы, отмерявшие время до будущего, которое никогда не наступит.
Джек приподнялся, достал из-под дивана деревянный порт сигар с изображением китайского дракона, и вынул две самокрутки. Я невольно протянул руку, и мы раскурились.
— Так значит, ты до сих пор пытаешься написать проходную статью? Не надоело ещё?
— Меня, конечно, обделили писательским талантом, но зато терпению в детстве научили. Ты только представь, мне шесть лет, но я не гуляю с друзьями, не смотрю телевизор, а слово компьютер вызывало у меня в сердце дрожь не меньше, чем шоколадные хлопья на завтрак. Всё детство проходило в нестерпимо меняющихся пейзажах за окном дома на колёсах, чтении книг или уроках с родителями. А самую суть я познавал в выходной день, когда мы не успевали приехать на новую точку и приходилось догонять график. Тогда мы могли ехать 10 часов практически без остановок. И вот я сижу за столом и смотрю на поле. Настольные часы показывали 13:33, как сейчас помню. Ну, заняться нечем, и я стал играть в своём воображении, представлял себе сцены из прочитанных книжек: как передо мной открываются баталии на этом самом чистом поле, кто-то бежит спасать в замок принцессу, а она уже убежала вместе с огром. И спустя много дней сюжет подходит к счастливому концу. Я медленно открываю глаза, надеясь увидеть нашу остановку, но вижу только часы и время. 13:35.
Я слегка прокашлялся и затянулся. Говорить было на удивление легко и даже приятно, а Джек выступал настоящим благодарным слушателем, за что я ему, в свою очередь, был очень даже благодарен.
— Твоё детство было наполнено самыми волшебными красками нашего мира, мой дорогой друг. Бесконечное время, непрерывное воображение — именно такие люди дают жизнь ранее не виданным мирам. Я понял это довольно поздно, но всё же успел заскочить в этот волшебный поезд в самый последний момент. Билет на него, кстати, подарила Ди, — Джек затянулся, снова полез за диван и выудил оттуда термос с чаем. Кружки мы решили не менять, сделали по глотку, и Джек продолжил. — Так что я втройне не понимаю, почему ты не можешь написать какую-то статью. Ты видел такое, что мне могло лишь сниться, а добавить то, что мы повидали вместе, прогуливая школу — так и вовсе ты должен был давно стать в верхушке вашего писчего отдела. Так, про что ты сейчас пишешь?