- Конечно же! Джон разве не рассказывал про свой план?
- Джек…
- Что за план, Джон? – с хитрой улыбкой спросила Лиз.
- Представь, он хочет раскрыть подноготную страховой, но для этого ему нужно на какое-то время оказаться одному в сервисной крепости, где как раз сейчас должны быть… Что там должно быть?
- Бумаги.
- Важные бумаги, которые расскажут ему что-то важное. И я, как хороший друг, согласился помочь ему, даже ценой своей репутации и писательского имени. Да будет шоу!
- Видимо ты весьма популярен, раз так уверен в этом – проговорила Лиз, немного смеясь.
- В худшем случае он выставит себя клоуном, но ему не привыкать, - проговорил я, за что получил укоризненный тычок от Джека.
- Однако же, интересная у вас жизнь. Что – то планируете, расследуете, пишите, а я уже несколько лет утопаю в рутине.
- У меня ведь тоже последние годы пролетали один за другим, - сказал я, одолжив у Джека флягу. – Мне они представляются похожими на однотонное серое небо. Бывает, появляется радуга, выглядывает Солнце, даруя надежду, но потом всё опять окутывает тьма и начинаются непрерывные дожди. Разбивающиеся капли воды успокаивают, возвращают всё в ноль, а за ними снова приходят обычные серые тучи. Но сейчас я чувствую ветер перемен. Идти и не останавливаться, тогда что-то обязательно должно произойти. У тебя теперь тоже всё изменится, ведь раньше у тебя не было нас. В любом случае, ты уже втянута в нашу небольшую авантюру, так что можешь считать, что твоей спокойной жизни пришёл конец, - сказал я, похлопывая Лиз по плечу. – Поможешь мне, пока Джек будет развлекать массы.
Она мило улыбнулась, пытаясь скрыть эту небольшую радость от чужих глаз белоснежным шарфом. Мы повернули за угол, где, освещённый ночными огнями, нас ждал великан из стекла и металла. Стоящие под прожекторами, сторожевые звери несли свою вечную службу и выглядели куда более пугающе, нежели при дневном освещении. Единогласно решив не заходить в больницу, мы направились к главному входу офиса компании. На входе нас проверили на наличие каких-либо опасных для окружающих предметов, хотя фляжку Джека они почему-то не изъяли. Может стоило объяснить им, что из-за этой флаги могут быть переписаны законы мироздания? Однако незаинтересованные в каких-либо высоких явлениях лица охранников отбивали всякое желание.
Мы проследовали в холл, который находился перед залом для конференций. В центре стоял столик для регистрации участников, которым заведовала Натали.
- Джон! Я рада, что ты решил прийти. Познакомишь меня со своими друзьями?
- Доброго вечера, мисс Фишер.
- Мы разве недостаточно близки, чтобы ты просто называл меня Натали? – спросила она с небольшой издёвкой, заставив моих спутников с интересом посмотреть на меня.
- Натали, если тебе достаточно нескольких минут разговора, чтобы считать человека близким, то позволь тебя заверить, что для меня это далеко не так, - высказал я предельно серьёзно. Не понимаю как, но она умудрялась меня раздражать как младшая сестра, которой у меня никогда не было.
- В твоём случае мне было достаточно взгляда и тепла твоей руки, - сказала она, прикрыв глаза, отчего Джек поперхнулся настойкой, а Лиз продолжала буравить меня взглядом, на который я смог ответить жестом "Я сам ничего не понимаю, пожалуйста, не смотри на меня так". – Итак, кто же твои друзья?
- Этот алкоголик - Джек. Если когда-нибудь заходила в отдел современных романов, то наверняка видела его книги на центральной витрине.
- Рад с вами познакомится, мисс Фишер.
- Взаимно, Джек. Честно говоря, пока что мне хватало книг, написанных за долго да нашего рождения. Но если там есть что-то стоящее, я обязательно прочту. А эта девушка – твоя подруга?
- Меня зовут Элизабет, рада с вами познакомиться, мисс Фишер.
- Взаимно, Лиз. И зови меня Натали, прошу. Итак, кто из вас будет выступать на "Сцене Свободы"?
- Я, - ответила Лиз. – У вас же есть фортепиано?
- Одно из лучших в городе.
- Хорошо, тогда я исполню песню "Аллилуйя".
Натали растянулась в улыбке.
- И ты даже прошла комиссию?
- Конечно же. Я ежедневно играю дома, а также выступаю в джазовых клубах на постоянной основе последние несколько лет.
- Хорошо, я верю в твоё мастерство, Лиз. Ну а ты, Джон?
- Я буду, - поднял руку Джек. – Выступлю с импровизацией.
- Это ещё как? – удивилась Натали.
- Кто-то из зала даст мне тему, а я расскажу по ней историю. В моём опыте можете не сомневаться. Комиссию прошёл буквально пару часов назад!
- Всё с вами ясно, Джек. Ваше выступление будет сразу после Элизабет в десять часов вечера. Если больше желающих не будет, то вам выпадет честь закрыть этот вечер, но, в любом случае, постарайтесь.
- А когда будешь выступать ты? - решил уточнить я.
- Мне выпала честь открыть этот вечер уже через двадцать минут. Обещаю, вы все останетесь довольны. Мне пора идти, увидимся после выступления.
- Удачи, Натали! – прокричала Лиз, после чего мы отправились к барной стойке. Я заказал джин-тоник, а также несколько сэндвичей. Лиз взяла себе белого вина, а Джек стакан с куском льда размером с булыжник, в который аккуратно, стараясь не попасться, залил свою настойку. Мы сели за свободной столик в дальнем углу просторного зала. В ожидании звонков, я решил проговорить наш план.
- Итак, вкратце: когда Джек начинает выступать, я и Лиз идём в кабинет Натали. Все двери там без замков, в этом нам повезло, но у нас будет примерно минут пять до того, как придёт охранник и прогонит нас.
- И это – в лучшем случае, - уточнил Джек, наливая свою настойку в стакан. – А вообще, вас могут схватить за шпионаж и пустить на опыты.
- Это правда, Джон?
- Кто знает. Правда всегда дорого стоит, так что не волнуйся, я что-нибудь придумаю в случае чего. Всё же импровизация лучше даётся в нашей компании, чем пошагово составленные стратегии.
Третий звонок призвал всех зрителей пройти в зал, а выступающих подойти к стойке регистрации. Мы с Джеком пожали друг другу руки, пожелали удачи и разошлись. Лиз пошла вместе с ним, условившись встретиться со мной на этом же месте после её выступления. Я же подошёл к дверям и стал ждать, когда зайдут все остальные, чтобы быть поближе к выходу.
Зал для конференций выглядел куда просторнее, чем я себе представлял, и скорее даже походил на театральный. Всего в нём было около сотни рядов. Помпезная люстра неподвижно свисала в центре зала, освещая помещение теплым тоном закатного Солнца. Дверь, через которую я прошёл, находилась на самом верху, потому весь зал был у меня как на ладони. Все обозримые места были заняты, а первые ряды были так далеко, что люди казались муравьями. Среди зрителей я приметил медицинский персонал, некоторые из которых сидели в халатах, не желая расставаться со своей второй кожей, остальные же были одеты в костюмы или рубашки. На сцене располагался целый набор инструментов: гитара, контрабас, ударная установка, несколько микрофонов и фортепиано. Я сел на первую ступеньку, ведущую в пропасть, и стал ждать начала выступления.
Резко наступила ночь и вышла ведущая. Она зачитывала слова благодарности руководству за возможность организовать подобное шоу, рассказала о достижениях и новых целях компании и закончила тем, что объявила первый номер.
- Открывает вечер "Свободной сцены" глава сервисной крепости– Натали Фишер с арией "LasciaCh’io Pianga".
Приветственный хор голосов разразился после объявления участницы, и под эти бурные тирады на сцену вышла Натали, которая успела сменить официальный костюм на алое платье. Её голос зазвучал вместе с мелодией и разнёсся по всему залу, пронзая сердца слушателей. Запертая одна на этой сцене, она горевала о своей судьбе. Она искренне боялась провести остаток жизни в древней крепости и никогда больше не увидеть, что будет там – за горизонтом. В дали от любимых и тех, кто тебя любит. С каждым тактом она всё сильнее молила, чтобы сила её печали разрушила эти цепи, но нить её судьбы оборвалась и улетела в неизвестность. Ария подошла к концу. Все пребывали в прострации, пока первый очнувшийся не разразился аплодисментами, пробуждая других подобно будильнику. Оглушительная волна докатилась до меня, и я по инерции вскочил, начав одаривать её своими неподдельными эмоциями. Образ Натали, который собрался до этого в моей голове, был разрушен.