...
- Наши сочувствия, друг.
- Спасибо, друзья! – сказал Джек, наигранно плача. - Хоть кто-то здесь понимает, как нелегко мне пришлось. Ладно! Давайте уже взорвём ракету и пойдем устраивать настоящее шоу!
- Платье не напялишь? Оно сейчас выглядит куда изящнее, - улыбнулся Кайл, поднимая рюмку.
- Я подумаю. Выпьем!
После заключительной рюмки, мы сидели и переглядывались в ожидании, кто решит первый встать. Первым решил встать Кайл, но его попытка не увенчалась успехом, и он сразу упал.
- Ладно, ребят, мне нужно бар открывать. Удачи вам здесь! - сказал Эд и, как ни в чём не бывало, ушёл не шелохнувшись. Нам с Джеком оставалось только молча ему похлопать.
- Как оно, Джон?
- Потихоньку.
- Что сказал Артур, когда узнал про журналистский? Ты же вроде собирался на микробиологию идти, чтобы потом в его компанию устроиться.
- Ничего. Только просил сообщить родителям, что дальше я сам по себе.
- Они ещё путешествуют?
- Так вся их жизнь – дорога. Стану международным - смогу с ними почаще видеться хотя бы. Наверно.
- Ты писал ей?
- Она перестала отвечать через неделю. Сказала, что в новой стране проблемы с мобильным интернетом, но отговорка так себе, честно говоря.
- Это вообще на неё не похоже.
- Да мне, честно говоря, кажется, что я её совсем не знал. Ладно, забили, забыли. Ты, кстати, тоже видишь этого гнома, который неплохо так танцует под ирландскую народную?
- Так ты тоже слышишь музыку?! И вообще, он там довольно давно, где-то со второй рюмки.
Джек неуверенно сполз со стула и на коленях подполз к неизведанной сущности.
— Это игрушка. Эд - дурень, провести нас хотел, но мы оказались хитрее, хехе... - сказал Джек, и уснул в обнимку со своим новым другом.
Я позвонил Эду и затребовал экстренную помощь по переносу тел на первый этаж. Через несколько минут спустились несколько крепких мужчин и унесли писательскую парочку восвояси.
- Ты как, пойдёшь наверх? Там самое веселье начинается.
- Да, только помоги мне выбраться, а то гравитация на этой планете мощная.
В баре вовсю играла далеко не ирландская традиционная, а классический джаз в живом исполнении. Саксофон выкладывался по максимуму, будто стараясь оставить здесь свои лёгкие, пианист в стремительном темпе нагонял его при поддержке контрабаса, а барабанщик строго держал ритм и стакан с дебютным самогоном. Эд посадил меня за крайний столик и налил "отрезвлялку", чтобы я мог хотя бы дойти до дома. Не то чтобы мне хотелось домой, но напиток был на удивление вкусный. Мир уплывал под беспрерывные переборы, и я наконец смог спокойно взглянуть на всё то, что творилось до сих пор. Картинка за картинкой моей счастливой школьной поры проносилась перед глазами, а затем я падал в черную дыру грусти и отчаяния, из которой не было выхода. Сердце начало ныть с новой силой, а душа отчаянно требовала крика, но я делал пару глотков и начинал сначала. Школа, отчаяние, крик... В моей дальнейшей жизни не было ни одного какого-либо намёка на счастье или хотя бы чего-то завораживающего. Картина будущего представлялась мне бесконечно раскатывающимся комком рутинных дней, а в конечном итоге - полное забвение, которое выглядело больше как освобождение, а не наводящий страх финальный аккорд. Стоило мне вздохнуть ещё раз, как за мой столик, не церемонясь, села девушка с зелёными глазами, в которых содержалась вся сила природы. У неё были длинные черные волосы, свободно колыхающиеся в предоставленном пространстве. Эдвард принёс ей гранёный стакан и слегка мне подмигнул.
- Грустишь?
- Думаю.
- О чём же думаешь?
- О грусти, - с небольшой улыбкой произнес я, продолжая потягивать свой отрезвитель. Она же тем временем за раз опустошила половину стакана.
- АХ! Как же он хорош!
- Эд или напиток?
- Оба хороши, но руки у него во истину из золота, такое даже его отец не делал.
- Конечно, он столько раз спаивал нас своими неудачными удачными попытками, что все же смог вывести идеальный рецепт.
- Ооо, так вы один из хранителей тайны?
- Пусть будет так.
- А чего же вам тогда грустить? Вы знаете секрет, за который сейчас весь бар половину жизни отдал бы!
- Вы меня не расколете, иначе Эд меня живьём закопает.
Мы дружно посмеялись, а её через чур навязчиво хорошее настроение всё же передалось мне. Мы продолжали болтать ещё некоторое время и вскоре дошли до темы, которую я обходил семимильными шагами.
- Эдвард сказал, что вас бросила девушка, но я считаю, что вам очень повезло - из вашей жизни ушёл человек, который не мог вас по-настоящему ценить.
- Наше расставание всего лишь случайность. Шутки ради судьба разыграла с нами плохую карту, вот и всё.
- Но вы всё ещё надеетесь на хорошее, тем самым закапывая самого себя, - сказала она с серьезным лицом и игривой девушки, весело болтавшей со мной о национальной алкогольной политике, будто и не стало. - Послушайте, если вы сейчас не исправите своё мышление и не приведете мысли в порядок, это сильно скажется на вашем будущем. Вы попадёте в настоящий зацикленный ад, где единственным выходом будет смерть, и так будет повторяться до скончания времён, - произнесла зеленоглазка, опустошая свой стакан.
- Хех, если бы это было легко - количество алкоголя в моей крови не превышало бы "Линию Эда".
- Что это за линия такая?
Эд принес ей очередной полный стакан, но там уже был не "дебютный", а ракетное топливо.
- После определенного количества самогона, человек переходит в новое состояние сознания и весь мир для него меняется. В этот момент опьянение полностью проходит, но вместо него начинается то, чего не выразить простыми словами. Эд переступает эту линию по несколько раз в неделю, а у меня, да и у других из нашей компании, не очень хорошая переносимость того мира.
- Ммм... Значит, этот самогон не так уж и прост?
- Это - секрет, - улыбнулся я. - А как вас зовут?
- Друзья зовут меня Нэт, так что нечего менять традиции. Вы же Джон?
- Да-да, это я, приятно познакомиться.
- Послушай, Джон. Ты же наверняка слышал про компанию W.A.A.H. и в курсе, что они исследуют очень много областей, особенно связанных с человеческим организмом.
- И к чему это всё?
- Хочешь заглушить любовь?
...
- Это возможно?
- Это новая экспериментальная программа. Ты, как и все здесь сидящие, делали прививку с наноботами, которые постоянно противостоят людоуму в твой голове.
- Да, помню говорили, что эта единственная болезнь, которой теперь официально болеет почти весь мир, мол от неё невозможно вылечиться и единственное, что остаётся - сдерживание.
- Смотрю тебя не особо пугает, что в твой голове сейчас находятся железные жучки.
- Так мы сколько лет вместе живём, чего тараканов своих боятся. Вы говорите, что они могут заглушить любовь?
- Да. Мы отведём часть наноботов и болезнь будет постепенно съедать отрезок времени, связанный с этими отношениями.
- Я её просто забуду?
- Велика вероятность.
...
Я протянул ей руку и мысленно произнёс: "Прости меня, Элизабет"...
Глава 9
Докучающий рингтон будильника в третий раз разнёсся по моей комнате, как бы намекая, что дальнейший мой сон не принесёт ничего, кроме проблем, которых и так хватает на работе. Я поднялся с кровати и привычным движением руки выключил будильник.
"Прости…"
Объятия Морфея наконец отпустили моё тело, чему поспособствовал стакан воды, по привычке заготовленный прошедшим вечером. Я включил чайник с помощью приложения на телефоне, затем раскрыл шторы с надеждой застать хорошую погоду, но город оказался покрыт серостью с небольшой дымкой.
"Меня…"
На столе царил настоящий бардак, как это обычно бывает в период моей активной деятельности: в центре стоял ноутбук с раскрытым экраном и включённым Word, справа был блокнот с чёрной ручкой и пустым стаканом под виски, остальное же место занимали газеты, вырезки и грязная одноразовая посуда, которую я никак не могу собраться выкинуть.