— Чего тебе надо?
— Хочу объясниться.
— Мне это не интересно.
Она нерешительно топталась перед ним в ярком круге света. Лыжная маска в виде шапочки почти полностью скрывала ее роскошные волосы, щеки разрумянились от мороза, карие глаза блестели, но его взгляд особенно притягивали пухлые розовые губы.
— Вообще-то… скорее всего, вы хотите поговорить именно со мной.
Ника так и подмывало сказать ей, что она похожа на рождественского ангела, но, конечно, он сдержался. Дал ей время собраться с мыслями.
— Я здесь работаю.
Ничего себе! И какого черта она не сказала об этом сразу?!
— Я Сибилла. Сибилла Парминтер.
Нику понадобилось несколько секунд, чтобы в сознании связать стоявшую перед ним девушку с той женщиной, о которой говорил его дед. Да уж, он недооценил старика. Тот подготовил для него сладкую ловушку.
Он быстро шагнул к ней и, прежде чем она успела запротестовать, стащил с ее головы лыжную маску.
Льняные волосы длиной почти до талии тяжелой волной упали ей на плечи и спину.
— Что вы делаете?! — воскликнула она, вскинув руки, словно пытаясь защитить голову.
В электрическом свете волосы Сибиллы необыкновенно сияли. А может быть, Ник так сильно устал, что самая обычная женщина показалась ему божественно прекрасной.
И этот золотоволосый ангел ведет дела его деда и печется об английском историческом наследии!
— Нельзя вот так просто распускать руки! — возмутилась она, откидывая назад волосы и глядя на него так, словно он серый волк, готовый наброситься на нее. В глазах ее он увидел страх, но знал, как справиться с ним.
— Зови меня Ник.
— Ник, — несмело повторила она, отступив от него на шаг. — Что ж, я все-таки хотела бы объясниться. Может, я завтра зайду?
— Думаю, тебе стоит остаться здесь.
— Но вы только что выгоняли меня.
— Буду рад, если останешься. Так что ты делала во дворе?
Сибилла стояла, растерянно моргая, и не знала — бежать ей или все же остаться. То он ее толкает, то обнимает, да еще уставился на ее волосы как завороженный… Все это как-то нервировало. Но люди рассчитывают на нее, нельзя подвести их.
— Фонд наследия собирается здесь по вторникам вечером. Я секретарь. Точнее, заместитель секретаря. — Она сделала глубокий вдох. Честность — лучшая политика. — Я единственная, кто умеет стенографировать. Мы не используем записывающих устройств.
— Так ты не управляешь фондом?
— Нет.
Он стряхнул с плеч пальто и оглядел просторную прихожую, словно ожидая, что ему на помощь бросятся слуги.
— Значит, не управляешь, а просто секретарь. И давно?
— Около года. Мистер Воронов был так добр…
— Что оказалось тебе на руку.
— Нет, вовсе нет…
Сибилла утратила способность соображать, едва его дорогое, явно сшитое на заказ пальто соскользнуло с его плеч, открыв шикарную стать. Дорогой свитер графитового цвета красиво обрисовывал широкие плечи и стройную накачанную талию. Темные джинсы обтягивали длинные мускулистые ноги. К тому моменту, когда ее взгляд достиг его крупных ступней, обутых в ботинки ручной работы, Сибилла буквально ослепла и онемела.
Поймав ее непреднамеренно оценивающий взгляд, Ник, в свою очередь, оглядел ее с головы до ног… и у Сибиллы мелькнула паническая мысль, что она-то, конечно, в отличие от него выглядит отнюдь не блестяще. И… о боже… вряд ли у него возникнет желание переспать с ней…
— Потрудись объяснить, с какой целью ты выпрыгнула на меня из темноты?
Она вдруг осознала, что он нравится ей, и почувствовала себя девочкой-подростком, оказавшейся наедине с симпатичным парнем. Как глупо, особенно если учесть, что ей уже двадцать восемь!
— Я не выпрыгивала! Это вы швырнули в меня чемоданом!
— Я думал, что ты из обслуги — вышла меня встретить. И вообще, я подумал, что ты мужчина.
— Ч-что? — жалко промямлила она, чувствуя себя настоящей глупой овцой.
— В темноте мне так показалось. Твоя одежда в стиле унисекс ввела меня в заблуждение.
— Какой еще унисекс? Это же бежево-розовый цвет!
Выражение его лица ясно дало ей понять, что он не в теме.
— В розовый обычно одеваются женщины, — пояснила она.
Очевидно, он все еще пребывал в недоумении. Она шумно вздохнула.
— Понимаете, это женская куртка большого размера…
— Было темно, — нахмурившись, повторил он.
В попытке поднять самооценку, упавшую от его комментариев ниже пола, Сибилла напомнила себе, что она высокая и да, было темно… К горлу ее подкатил ком. Темно — но не настолько же!